Форум » Wrong time wrong place » [21/03/2056] - Совет Правления (WTWP, ход пятый) » Ответить
[21/03/2056] - Совет Правления (WTWP, ход пятый)
Garrotte: • Место событий: НИИЭБ [quote]Именно эта не слишком броская вывеска украшает простенькое двухэтажное здание, окруженное запущенной зеленой лужайкой и скрытое от любопытных глаз двухметровым бетонным забором с колючей проволокой, пущенной поверху. На КПП задерживают любую машину и любого пешехода, и при отсутствии пропуска вход и въезд вам заказан. Не менее неброско выглядит здание и изнутри. Чистые пустые светлые коридоры, за дверьми - лаборатории с малопонятными непосвященному гостю названиями, на втором этаже также имеется конференцзал. Но для простого скучного НИИ, кажется, больно много охраны, да и нелепо выглядит для двухэтажного здания работающий лифт со сложной системой замков и систем опознавания. Действительно, институт этот не так прост. Лифт ведет в развитую систему подземных помещений, бункеров и переплетений коридоров, в которых мог бы заблудиться даже минотавр. Более половины сотрудников здесь даже никогда и не были; впрочем, большинство из них даже весьма смутно представляют, на что направлена работа, которую они выполняют. Размеры окладов здесь в любом случае такие, что гасят излишнее любопытство. Здесь тем не менее разместилась одна из мощнейших силовых структур города, пусть на бумаге и не существующая. Все эти лаборатории принадлежат Альдорской инквизиции. Пусть в НИИЭБе редко можно встретить ее главных боссов (кроме, пожалуй, Маргарет, ответственной за научную часть), именно тут проводятся все совещания и отсюда раздаются все командные импульсы, координирующие и строго контролирующие всю жизнедеятельность огромного организма под названием город. [/quote] Совет происходит в Малом Зале: комнате, созданной исключительно для того, чтобы Псевдобоги могли переговорить с глазу на глаз и обсудить текущие дела. Из обстановки - длинный стол на восемь мест, удобные кожаные кресла и окно (Малый Зал находится в надземной части института), на столе зачехленные за ненадобностью ноутбук и проектор. Окно закрыто тяжелыми шторами цвета гранатового вина, так что неясно, день за окном или ночь. Еще некоторое время наши герои проведут в прозекторской. Она оборудована так же, как и любая другая - кафельные стены и пол с оборудованным стоком, стол посредине, мягкий запах дезинфектанта... • Время: 22.00-23.00 • Задействованные персонажи: Naadir, Ridaan, Garrotte, Рачана Ануджа, Joseph Grey • Краткое описание квеста: начавшись как обычная "оперативка" по поводу очередного нарушения правопорядка в городе, Совет приносит монархам немало сюрпризов и тем для размышлений... • События после: Боги судили иначе (WTWP, ход седьмой)
Ответов - 38, стр:
1 2 3 All
Garrotte: Нахтшаттен, как это водится, пришла раньше всех. Болезненное чувство пунктуальности, ни разу за все студенческие годы не позволившее ей опоздать на лекции и семинары, не отпустило ее и теперь, много десятков лет спустя, когда, казалось бы, она смело могла заставить ждать свою ненаглядную персону кого угодно и не раскаиваться в причиненных неудобствах. Более того, она и сейчас сидела как на иголках, словно в аудиторию вот-вот войдет строгий экзаменатор и начнет вытаскивать из нее клещами и другими пыточными инструментами историю философии науки и прочую дребедень, до изучения которой юная Марго никогда не снисходила в аудиторное время. Впрочем, умение держать лицо также не оставило королеву, и по ее непосредственной позе сторонний наблюдатель не смог бы предположить, что в этот момент каждый мускул ее тела напряжен, а ум лихорадочно перебирает в памяти скопище фактов, пытаясь создать единую картину, словно домик из вороха карт. "Домик" если и складывался, то какой-то очень зловещий. Вчера ночью спутник слежения клялся и божился, что обстановка в граде и мире спокойная, все "легальные" одержимые если и превращались, то сидели по домам или находились под постоянным контролем ближайшего наряда криминаториев, поэтому утром, когда нахтшаттен включила новости, сообщение об очередном скандальном кровавом убийстве поначалу ее не заинтересовало. Люди испокон веков были склонны решать все свои проблемы подобными методами, и за свою недолгую жизнь Гаррота уже перестала чему-либо удивляться. Поэтому она даже не всматривалась в сюжет, занимаясь каким-то своим делом - гладила брюки, кажется -, когда голос диктора буквально вырвал ее из обычного дневного умиротворения. "Спецслужбы также затрудняются ответить, с чем связана такая немыслимая жестокость преступника и к кому обращалась написанная кровью фраза "Инквизиция, смертный час близок!", написанная каким-то неопознанным орудием, вероятнее всего, биологического происхождения. На сегодняшний день достоверно известно, что происшествие не связано с профессиональной деятельностью жертвы..." Она даже припоминала, как успела подумать "фи, два раза написанная в одном предложении, бедная фраза", прежде чем разъяренно взвыла, отбросила глажку и, велев подать машину, припустила вниз со всей возможной скоростью, на ходу натягивая пальто. Дальше - привычная череда: прерванные утренние часы отдыха, срочный наряд криминаториев, разборки с человеческими спецслужбами с бегом по инстанциям и срочным изданием приказов "с самого верху", передача всей информационной части духам лжи, и вот уже закрутилась махина Инквизиции, заминая, раскатывая по асфальту неудобный труп. Людям все равно не было до него никакого дела за исключением безутешно счастливой вдовы, которой, как оказалось позже, обломилось неплохое состояние, загородная вилла на полпути к Стокгольму и нехилая страховка впридачу. Прошло всего четырнадцать часов, и город, конечно, еще не затих, но это обязательно произойдет через денек-другой, а вот она, Гаррота, и ее верные псы войны успокоятся еще нескоро. Надпись "непонятным биообъектом" была сделана просто пальцем. Пальцем одержимого. Его же зубами были нанесены множественные раны и содрана кожа. Поиск следов ДНК убийцы, тем не менее, ничего не дал, он даже шерстинки на месте преступления не обронил, хотя, казалось бы, жертва должна была оказать сопротивление и уж хоть один клочок да выдрать. Кроме того, по месту покусов не было обнаружено следов кровоизлияния, что наталкивало на мысль, что труп был расчленен уже после смерти. Ее команда бравых патологоанатомов делала все, что могла, но останки, разделенные на 324 кусочка, вряд ли могли сказать что-то большее. Впрочем, когда четыре минуты назад она уходила из прозекторской, раздраженно запустив перчатки в бачок для отходов так, что он чуть не опрокинулся, ребята еще вовсю колдовали, пытаясь выяснить, какое именно из повреждений привело к смерти, так что надежда на истину еще была. Сейчас же нахтшаттен нужно было разбираться с надписью и ее непосредственными адресатами, которые, судя по глухому отзвуку шагов в коридоре, как раз были готовы составить ей компанию.
Naadir: "Инквизиция, смертный час близок!" Темные глаза, не мигая, смотрели в плоский экран телевизора. Ни удивление, ни скорбь, ни ярость на смуглом лице так и не отразились. Тем не менее, все находящиеся в главном зале опиаты поспешили ретироваться, а Грей, собиравшийся было минуту назад предложить сыграть в большой теннис, спохватился на полуслове и тихо умостился на краю углового дивана. …Ридаан сейчас подорвется с насиженного места, не подбирая на пути своем выражения, и, собрав воедино духов лжи, полетит с ними к Маргарет, которая к тому моменту будет вовсю руководить нарядом криминаториев на месте преступления. От одного лишь представления картины данной суматохи Наадир тяжело вздохнул, наконец отвел взгляд от посредника невесёлых новостей и, позвав Кваетуса следовать за ним, направился к выходу из своего особняка. Сегодня без меня. Белый Король и его сын не присоединились к "черным" псевдобогам, Наадир также отклонил предложение отправиться к Фегусу, зато, не спеша ступая по белому песку восточного побережья, он смог связаться с тентаториями и начать свой подробный инструктаж: не важно исправлен спутник слежения, или нет – обойти всех зарегистрированных одержимых и стандартно, без применения грубой силы, каждого допросить; взять с собой несколько фурий, проверить каждый закоулок, подвал, да хоть мусорный бак на наличие нарушителя спокойствия и прочее, прочее. В ответственном исполнении работы своих подчиненных Реб не сомневался, брошенная им в конце фраза: "Лично проверю", - заставит инквизиторов не то, что по контейнерам лазить - в каждой канаве побывать. После отданных приказаний Наадир все же отправился играть с Греем в теннис, чему последний несказанно обрадовался. Было ли подобное поведение главы опиатов безразличием к происходящему, либо попросту эгоизмом? Последнее возможно отчасти и верно: дело в том, что Наадир, не далее чем вчера, вернулся в Альдор после двух месяцев поездок по азиатским странам. Причиной подобного изнурительного турне стали, во-первых, филиалы Инквизиции, положение которых, особенно в странах Ближнего Востока, было весьма сомнительным, во-вторых, увеличение голов одержимых на душу населения: истинные никогда особо не жаловали данную часть света, в отличие от своих "младших братьев". Ведь последние, манимые на ту сторону разнообразной наркотой и царившим беспорядком, в конце 30-х массово начали переселяться из Европы. А кого в то время это волновало? Отсюда и проблемы, уладить которые за такой относительно короткий срок Белому Королю как никогда помогла его феноменальная память. И все-таки, вернувшись на родные просторы Швеции, Реб желал на некоторое время "отойти от дел", по его же словам. Но теперь из-за одного незарегистрированного ликантропа успела начаться беготня на грани паники… и разумеется подавлять оную придется именно ему. Невольно, да и вспоминается осень 1999 года. *** От кожаной куртки пахло сигаретами, часы показывали 21:57. Наадир столкнулся с братом у входа в НИИЭБ и всю их совместную дорогу по направлению к комнате Совета с каким-то блаженством вслушивался в родное ворчание Рида, хотя сам не проронил ни слова. До тех пор, пока он не предстал перед обжигающим взглядом Гарроты. - Здравствуй, Маргарет, - Реб зашел в Малый Зал первым, привычно сменяя свою отрешенность на легкий интерес. – Как обстоят дела с "непонятным биообъектом"? – он расположился напротив Черной Королевы, ожидая ответа.
Ridaan: По сложившейся привычке, мне придется начать с начала. Безусловно, отматывать до моего детства не станем, но однозначно пожуем время за пару часов до того самого звонка Маргарет. Да, Гаротта таки нажала пару клавиш на мобильном телефоне, перемещаясь по городу, дабы сообщить мне нечто о проблемах и надобности включить телевизор. Замечу, что было утро. Причем утро именно того дня, когда я решил, наконец-таки, отоспаться. Глянув на часы, я успел подметить, что время не ушло слишком далеко с момента моего отправления в кровать - циферблат утверждал, что было лишь восемь с копейками часов утра. Копейки я уже не запомнил, погрузившись в собственные невеселые и медленные мысли. Вообще-то начинавшийся день обещал стать хорошим. Пожалуй, я бы даже заказал за свой счет пиццу всему составу разношерстных истинных с названием Шикзаль. Да, именно сегодня Ридаан Старк мог бы быть добрым Королем. Но судьба почему-то распорядилась совершенно иначе. Видимо, не видать моим подданным пиццы. Не особо торопясь и на ходу доставая из столешницы около входа-выхода оставленные со вчерашнего вечера каким-то слугой бутерброды (на самом деле, в сфере моего личного обслуживания давно пора навести порядок, но я настолько привязался к случайным закускам, забытым совершенно недавно у меня в комнатах, что готов терпеть даже пыль на люстре - только ради этой милой привычки), я вышел в свой кабинет. День к тому времени все еще казался мне добрым и приветливым. Как раз на подходе к любимому дивану я дожевал последний кусочек и улегся на означенный предмет мебели уже в виде волка. В таком поступке была некая тонкая эгоистичная расчетливость, которую не понять простым смертным: в зверином облике лежать на диване и смотреть телевизор было намного удобнее, чем в человечьем. А ведь я уже не раз сообщил, что это был особенный день. Во всех смыслах. Несчастный Sony включился сразу же на одном из правительственных каналов, по которым в это время суток очень любят крутить новости. Обычно эти всплески информации возникают каждые полчаса или пятнадцать минут, в зависимости от степени важности той самой информации. Про вторую часть слов нахтшаттен я забыл досконально, но честно выполнял обязанность, предписанную в первой части. Именно поэтому то, что новости начались не как обычно, в 8.30, а со специальным выпуском в 15 минут, меня слегка заинтриговало. // С чего бы это Маргарет интересоваться ближайшим выпуском новостей? И уж тем более зачем ей заставлять меня смотреть эти разбираловки рода человеческого? // Что я там увидел и как отреагировал гадать не приходится. Уже одна лишь формулировка типа "затрудняются; неизвестны; не ясно; ведется расследование" наводила на нехорошую мысль, что дело наше дрянь. Единственное событие в этом бедламе меня посмешило - "написанная каким-то неопознанным орудием, вероятнее всего, биологического происхождения" фраза. А так, да, пицца откладывается до лучших времен. Дальнейшие мои скитания описать трудно и в основательной толстой книжке. Смысл их сводился до простых и уже привычных операций, а так же до вечной беготни от Маргарет к Маргарет. В отличие от своего горячо любимого брата, я любил самостоятельно носиться по Альдору в компании инквизиторов, и копаться в том дерьме, которое нам подкладывали и подкладывают одержимые. Впрочем, копаться в куче маленьких нелицеприятных кусочков мне как раз не пришлось. Я обошелся разговорами с различными начальниками, которые, по большей своей части, уже давно были в курсе, что с Ридааном лучше не спорить... Маленькими кусочками, которых было действительно много, занялась Черная Королева со своими верными псами. Все это было просто и до боли знакомо, но тревожно. За всей этой ерундой я успел много раз побывать на месте преступления и лично посмотреть, походить, понюхать. Мне откровенно не нравилось все это дело, совершенно не взирая на его банальность. Некрасивое и, одновременно, красочное обещание, что, дескать, смертный час близок, мне здорово заехало по нервам. Нет, господа, страха по этому поводу не было абсолютно. Но волнение и злость были. Годы доказали мне, что за собственную жизнь не стоит бояться, если кто-то вдруг решит меня зарезать на моей же крыше моим же кухонным ножом. Гораздо страшнее, если сейчас по поводу нашего маленького казуса всполошатся зарубежные главы Инквизиции, и дело вынесется на всеобщий совет. Объяснять иногородним оборотням почему вдруг мы регулярно производим зачистку на их территориях, а у самих под носом расчленяют людей и пишут всякую неприличную чухню их же кровью на стенах. Такой случай мог спокойно разрастись в мировой скандал между истинными оборотнями. Оно нам надо? Вот и приходится бегать, рычать на всех, но выкручиваться. К вечеру было решено собраться в Малом зале НИИЭБ. Именно туда я и шел сейчас, шаркая ногами по полу. Пол был немного скользким и всегда этим меня раздражал, по поводу чего я постоянно вел с ним незримый бой: пинал железными носками обуви плитку почем зря. Можно сказать машинально я что-то говорил Наадиру, шедшему рядом. Сейчас я мог позволить себе несколько углубиться в нехорошие мысли и, не концентрируясь на общении с братом, в котором я обычно был предельно внимателен, просто поносил всех, кого вспоминал. Говорил я тихо, все больше себе под нос, изредка поворачивая голову к Белому Королю и что-то особенно экспрессивно сообщая оному. Но в целом всё это было не более, чем банальным выплеском. И, клянусь, именно сейчас я был благодарен своему молчаливому собеседнику, что он просто слушал. Наверное, все же наше родство и проведенные в детстве совместные годы давали свой результат – его молчание и мой бухтеж образовали некий симбиоз, который был особенно важен в такие напряженные дни, как этот. Зал не пустовал, как оказалось. Горящий взгляд Гаротты мог с легкостью прожечь не только шкуру матерых волков, но и свинец толщиной в пару сантиметров, если бы только она сама пожелала. Нахтшаттен вертела в руках ручку и всем своим видом выдавала то, насколько невпопад для нас для всех было это убийство. Притерлись мы к спокойствию и благополучию, пожалуй… В отличие от Наадира и Маргарет, садиться я категорически не собирался. Не имело значения, сколько часов я провел на ногах – оборотни в принципе народ выносливый, а раздраженность имела особенное воздействие на мой и без того бойкий норов. Видимо, играла волчья кровь: Черному Королю в моем лице хотелось ходить взад-вперед, как загнанному в клетку зверю, и обнажать клыки. Пожалуй, будь я внешне сейчас волком, действовал бы именно так, но в облике человека обошелся остановкой и переминанием с ноги на ногу. - Здравствуй, Маргарет, - Реб зашел в Малый Зал первым, привычно сменяя свою отрешенность на легкий интерес. – Как обстоят дела с "непонятным биообъектом"? Я сложил руки на груди и прислонился спиной к косяку двери. На лице появилась ироничная усмешка. Мне тоже было интересно послушать Нахтшаттен: чисто из спортивного интереса, ради ее исключительного женского мнения. Покамест она была среди нас единственной представительницей прекрасного пола и, соответственно, единственной обладательницей такого острого ума. Это следовало признать и оценить.
Garrotte: Явились, не запылились. Не выпуская многострадальную ручку из рук - обычная пластиковая давно бы уже превратилась в мочалку, но эта пока держалась -, нахтшаттен откинулась на стул, чтобы видеть физиономии братцев. Риду, как обычно, вожжа под хвостом не давала сесть, и он, казалось, изображал из себя секьюрити, непонятно только кого от кого защищающего - белого от черной или черную от белого. Последний же с абсолютно невинным видом сидел напротив, и весь его облик излучал традиционное ледяное спокойствие, будто бы и не было этого дурацкого убийства - и за это ей самой хотелось Наадира убить. С особой жестокостью. И написать порцию чего-нибудь гадостного на стенах Исхейма. И оба ждали ее, за исключением краткого приветствия от Реба сохраняя почтительное молчание, словно она была каким-то подчиненным, которого вызвали "для упражнений на ковре" и теперь предлагают исповедаться перед приведением в действие наказания. Что ж, королеве было не впервой брать инициативу в свои руки... - Вообще-то кое-кто не посчитал нужным отчитаться об азиатской командировке, - как бы невзначай обронила она. - Но, конечно же, геополитика может и подождать, если уж всем так хочется услышать мое сверхценное мнение. Итак, то, что "биообъект" - и опустим уже это идиотское словцо! - суть палец одержимого, думаю, очевидно даже для непрофессионала - и размеры, и форма отпечатка, и следы от когтей на штукатурке были отлично видны и на телеэкране, и вживую. Кроме того, он оставил немало отпечатков всех четырех лап в луже крови - но почему-то последняя цепочка их никуда не вела, словно он, как приличный джентльмен, вытер ноги, чтобы не пачкать городские тротуары. Ну, или упорхнул с места происшествия, - Гаррота не без умысла не стала употреблять слово "преступления", -на крылышках. Это, кстати, объяснило бы и тот факт, что никто из моих самых чутьистых криминаториев не смог взять след. Все, что мы имеем в результате - чуть смазанные отпечатки лап. Как можно догадаться, в базе данных по одержимым совпадений нет. Как наши тентатории могли прошляпить одержимого - загадка, за нерешение которой весь отдел уже поплатился и поплатится еще неоднократно, потому как я сегодня не в духе... Впрочем, винить наш отдел было бы некорректно - никто не гарантирует, что он не приехал из той же Азии, где их расплодилось, что твоих китайцев. Нужно обзвонить Альдорский и Стокгольмский аэропорты, узнать у наших представителей на их таможне, не прилетали ли подозрительные личности. Займитесь, кто-нибудь. Еще один небезынтересный факт насчет надписи. Если кто забыл, - на короткий миг прорвалась в ее голосе давно удерживаемая язвительность, но Гаррота быстро овладела собой, - одержимые потому и одержимы, что представляют собой в териоморфе бессловесное животное, которое заинтересовано в поохотиться, пожрать, поспать, поспать одному, - но никак не писать политические неприличности на стене. Либо вдруг среди ликантропов появились гении, либо ему кто-то помог. И лапы вытер тоже. Да еще и подтер "лишние" улики, чтобы мы с вами, господа дознаватели, сейчас топталипсь на месте и давились желчью, - желчь Марго, конечно, в себе не держала, щедро изливая ее в уши царственным братьям. Их не жалко, они и не к такому привыкли. - Что же до содержания надписи, то тут я предлагаю вам самим подумать, что и кто это мог быть. Лично я сомневаюсь, что те, кто это писал, знали, на что шли. Разве что им захотелось меня позлить, - на губы Гарроты наползла хищная улыбка. Это пыточное прозвище ведь к ней все-таки пристало не просто так, и не только за склонность что-нибудь поизучать на хорошенько зафиксированном in vivo, но и за неуемное желание раскатать по камушкам любого, кто пойдет против нее. - Но мне всегда казалось, что фатальные последствия попыток пойти против нас очевидны даже для последних психопатов. Выходит, тому, кто это писал, что-то вскружило голову. Осознание собственной силы и неусекновенности. И вот это уже становится любопытным. И я надеюсь, что мне не надо напоминать вам, что всех участников этой комедии я желаю именно в живом виде. Дабы потолковать по душам. Но отвлечемся от надписи и перейдем непосредственно к трупу. По данным эксплораториев, которых я подключила к аналитической работе по этому делу, жертва ни с кем из наших никогда дел не имела и уж тем более ничего об оборотнях знать не могла. Тем не менее. я бы пока не стала записывать ее в разряд случайных - данных мало, да и тем, что есть, я не верю. Труп был расчленен зубами и когтями одержимого - причем живого одержимого и по своей воле. А я уже была готова подумать обратное, когда обнаружила, что ни один, даже самый маленький кусочек не был проглочен во время разделки. Что опять же наводит на нехорошие мысли, учитывая, что наши "младшенькие" и писать не очень любят, и пожрать, наоборот, любят очень и очень. А тут даже печень не погрыз. Зачем ему тогда это расчленение? Территорию метил, что ли?! Тем более абсурдом представляется то, что ни один из кусков не был оторван от еще живой жертвы. Не было разорвано горло, раздавлен череп или перекушен позвоночник в области шеи - оборотень, похоже, жертву не убивал. Нашел труп и решил оприходовать по-своему? Вот только вопрос, как умер человек, это не снимает. И еще, грыз труп он очень осмотрительно, почти не выделяя слюны - так что выделить его ДНК с места укусов мы тоже пока не смогли - все образцы оказались загрязнены, - перечисление собственных "не знаю" и "не смогла" ее так утомило, что она с выражением "да гори оно все огнем" на лице замолчала. Ей не было стыдно - она делала все, что могла, и никто не мог бы сделать это лучше - просто усталость за день все-таки сказывалась. - Но верхом всего явилось, конечно, что люди умудрились не только найти труп раньше, но и растрезвонить чуть не по всему миру. И если, не дай демиурги, хоть кто-то, знавший о проекте "Ромул", посмотрел новости и сумел сопоставить очевидное... - голос ее совсем потух, и последняя реплика звучала уже не как отчет о проделанном, а жалкая, тихая мольба о помощи. Пусть, в конце концов, и братцы пошевелят задницами. - Я жду ваших конструктивных предложений, - она составила пальцы "домиком" и посмотрела по очереди сначала в вишневые глаза, затем в огненно-медовые.
Naadir: Внимательно наблюдая своеобразную борьбу паркера за своё существование в руках Черной Королевы, одновременно внимая каждому сказанному Гарротой слову, Реб находил текущее положение вещей не более чем забавным. Бесспорно, он не мог отрицать, что проблемы, возникнувшие из-за неизвестного одержимого, за максимально короткий период достигли мирового масштаба. Но и азарт, который охватывал его, когда дела оказывались воистину интересными, Белый Король отрицать также не смог бы. Утром он намеренно недооценил ситуацию, тем самым всецело доверив зачистку места происшествия своим коллегам. Ими же снова был приведен в действие, поржавевший за годы спокойствия, механизм Организации, прорехи которого Реб, пожалуй, знал как никто другой, но за починку и усовершенствование деталей которого браться явно не спешил. Именно это его собственное осознание таковой безалаберности наверняка вынуждало Её Величество представлять на месте пишущего предмета самого Белого Господина, вернувшимся из Азии ещё более отдаленным от неё, чем ранее. И ведь сейчас состояние Маргарет действительно мало заботило Наадира, что было для неё возможно обиднее всего прочего. Покрытые дымкой глаза и вовсе не давали сомнения в том, что ныне Наадир был погружен во внутреннее созерцание: будто путешествуя по лабиринтам своего удивительного мозга, он уже начал решать преставшую перед тремя псевдобогами головоломку - собирал воедино пазл с потерянными элементами, которые им ещё предстоит найти. - Я жду ваших конструктивных предложений, - она составила пальцы "домиком" и посмотрела по очереди сначала в вишневые глаза, затем в огненно-медовые. - Прекрасно, Гаррет, - очень тихо сказал Реб. – А теперь по порядку. Касаемо Азии. Я с уверенностью могу сказать, что ситуация там нормализована до того уровня, до которого она может быть нормализована в странах, где производят и экспортируют наркотики, - он улыбнулся, хоть взгляд его был непроницаем. - Я лично проверил дела всех одержимых, сопоставив характеристику каждого с нынешним положением вещей. Особо опасные из оных, не единожды пытавшиеся навсегда избавиться от ошейника, либо ликвидированы, либо взяты на постоянное наблюдение. С некоторыми я встречался лично и дал понять, что за малейший проступок казематы Инквизиции им обеспечены, - Наадир откинулся на спинку кожаного кресла, закинув руки за голову. - Я также сегодня связывался с тентаториями. По их голосам, состояние ребят было близкое к истерике. Впрочем, как я понял, ты их успела окончательно добить после меня. Вестимо недаром… - Наадир повернул слегка голову в сторону брата. – Рид, будь добр, на правах хозяина, свяжись с Альдорским аэропортом, а там пусть решат эту проблему с нашими стокгольмскими коллегами, - пауза и ожидание рыка со стороны Черного Короля, который на самом деле не нуждался в таких указаниях. Но в данном случае Реб отдавал должное Маргарет, для которой их молчание явно было сегодня не в радость. – Лишь добавлю, что выезд всем азиатским ликантропам временно запрещен, - неожиданно в глазах проступил, обычно им несвойственный, жесткий блеск, жертвой которого, однако, поспешили стать гранатового цвета шторы. - Далее. Дорогая, ты не хуже меня знаешь, что одержимые недалеко ушли от эпилептиков и в порыве ярости трансформированный зверь рвет на куски любого, кто первый попадется на его пути, потом пожирает и убегает. Убежать нашему неизвестному действительно удалось, да только, как ты правильно подметила, не сожрал он ничего. Следовательно, действия этого ликантропа кто-то направлял… Даже я, по правде сказать, смутно представляю симбиоз истинного и одержимого, но в нашем случае такой вариант наиболее логичен, - жесткость во взгляде также неожиданно сменилась лукавством. Шторы были оставлены без внимания, а их роль была незамедлительно отдана Марго. – Или среди ликантропов взаправду появились гении! – Наадир всплеснул своими костлявыми руками, наигранно изобразив на лице изумление. – В остальном… мне нужно увидеть разодранного беднягу, - но прежде чем подняться, он наклонился вперед, на манер Маргариты составляя пальцы "домиком". – Только скажи мне, как случилось так, что убийство произошло на территории Шикзаля, а ваш патруль не нашел мертвое тело первым? Что же вы, нехорошо, - выбив какую-то замысловатую дробь по столу, Реб все же освободил своё место перед Чёрной Королевой. – Касаемо людей, все должно быть улажено к данному моменту. Сложная структура Инквизиции для того и планировалась, чтобы работать ко всему автономно, не требуя нашего постоянного вмешательства, - он положил руки в карманы куртки. – Куда был перенесен труп?
Ridaan: Нет, нет, не вышло, не смогли... Слово за словом из уст Черной Королевы сыпалось и сыпалось бесконечное "не", колкое и горячее. Я не менял своего положения, про себя добавляя ту часть рассказа, которая была только в моей памяти. Говорить? Нет. Это еще пара десятков "не" и лишь редкие галочки около банальных мер предосторожности. Всё. А далее - очередные провалы. Мы свои корабли посадили на мели... Черный Король в моем лице был больше похож на волка, нежели на человека, даже не меняя формы. По старым традициям, я держал себя в ежовых рукавицах, на цепи и в строгом ошейнике, не давая себе ни шанса на срыв. Много лет тишины, изредка нарушаемых разве что мелкими склоками одержимых, представлялись мне ранее крепким основанием для легкого управления ситуацией, а ныне оно все разлетелось, как карточный домик. Нас, управлявших огромной махиной Инквизиции и державших когтями пол мира, взял за горло один лишь случай, один лишь одержимый, внезапно решивший, что истинный вожак не там, где видят другие. Кто-то пошел против нас, дерзко и нахально. Вот она, суть послания. Подорвав всю нашу конспирацию, убийца усмехнулся и скрылся, оставив врагов отстраивать стены заново. Все, случившееся сегодня, пошатнуло прежнее спокойствие, царившее во мне. Медленно, но верно, цивилизованный правитель превращался в того самого вожака банды, коим был много лет назад. Разгоралось нечто черное, нечто злое, нечто потревоженное. Еще до того дня, когда я встретил Гаротту и выкупил "Кеер", до тех мрачных времен, когда одиночка-одержимый грыз каждого, я был вот таким же злым и раздосадованным. Скосив взгляд на брата, я уже знал, что увижу азарт сквозь пелену спокойствия его вишневых глаз, даже некую полуулыбку. Да, безусловно он лучше умел проигрывать одно сражение из тысячи, нежели я. Но такова суть огня - мне привычнее сжигать все на своем пути и любая преграда должна быть разорвана в клочья моими собственными лапами. Смерть каждому, кто встанет на пути разъяренного Ридаана - это знали многие в Альдоре. А на ровне со мной в данной партии стояла Нахтшаттен, усмехающаяся и, как всегда, полная той же энергии. – Рид, будь добр, на правах хозяина, свяжись с Альдорским аэропортом, а там пусть решат эту проблему с нашими стокгольмскими коллегами. Черная туча двинулась, покачнув широкими плечами и издала, как и было положено, гудящий горловой звук неодобрения. Знающие могли бы с уверенностью сказать, что в териоморфе я прижал бы уши к затылку и злобно приподнял верхнюю губу, обнажая клыки. Сейчас же я просто посмотрел на брата желтыми яркими глазами из-под насупленных бровей, и кинул коротко и резковато: - Оговаривать это не стоило твоих усилий, Реб. Черное поле было такого. И верно, что первые ходят белые - пора бы нам, имевшим противоположенную масть, искать свое терпение по полкам прошлого, когда оно было верным атрибутом спокойной сытой жизни. Мы сжимали зубы, мы скалились, но ждали хода. Однако белые и не собирались чинно переставить незначительную пешку... – Только скажи мне, как случилось так, что убийство произошло на территории Шикзаля, а ваш патруль не нашел мертвое тело первым? Что же вы, нехорошо. Случилось так, что несколько предложений до этого, мои ноги решили потоптать полы аккурат возле стола. Взгляд оказался прикованным к той же траектории, руки утонули в глубоких карманах, а я думал. Вся идиллия продолжалась таковой вплоть до нахального заявления Наадира. Именно в этом месте я резко поставил обе руки прямо перед братом на стол ладонями, грубо вмешиваясь в его сладкие речи. - Территория Шикзаля прочесана от и до, даже сверх оного. Леса за пределами Альдора обнюханы по моему личному указанию. Носы отчитывающихся наверняка до сих пор в земле. Как же так случилось, что под носы твоей свиты не попался оборотень без ошейника и чипа, который совершенно очевидно ушел на вашу сторону? - я усмехнулся, как подобало моей хищной натуре. Вес тела опять был отдан в распоряжение ногам. - Сегодня нам еще можно спать спокойно, ибо сегодня же кое-кто из управленцев местных и мировых телекомпаний получили довольно веское предупреждение, чем нынче карается распространение подобной информации. Подобное настигло и редакторов газет. Впрочем, как все это происходит вы знаете не хуже меня. Но есть и интересные заметки: найдены две сверхпрочные колбы, оказавшиеся в мусорном ящике совершенно неподалеку. Они уже отправлены на экспертизу. Кроме того, собраны данные о исчезновении с балконов подворотни возле места преступления - внимание, господа! - женского платья и простыни.
Garrotte: "Гаррет". Этим кратким и чуть искаженным производным от ее имени ее часто называли в годы ее относительной молодости, когда она только-только начинала восхождение к власти рука об руку с ее черным мохнатым зубастым другом, но сейчас под трепещуще-почительное "нахтшаттен Маргарет", "Черная Королева" и прочие более громкие имена эта старая кличка явилась как призрак посреди замка какого-нибудь чопорного английского аристократа. Оно было настолько фамильярным и неуместным, что Марго от неожиданности выронила терзаемую ручку и та с каким-то торжествующим бряканьем очутилась под столом. Делать нечего, пришлось доклад Наадира о ситуации в Азии прослушать, свешиваясь с кресла в поисках беглянки, вслепую шаря по ковру рукой, сдавленно шипя от раздражения и, конечно, наплевав на все приличия. Впрочем, это был вечер тяжелого дня - до приличий ли? - Ну так что, каково твое экспертное мнение, не наших ли восточных оппонентов дело весь этот фарс с трупом? Не знаю, как у гокудо, а вот в восточных конфессиях мусульман, помнится, еще с конца прошлого века принято гадить более сильному сопернику вот в таких вот мелочах, - муркнула она, наконец вынырнув из-под стола и досадливо сдунув непокорную прядь волос, упавшую при этом на глаза. Тон ее голоса был призван изобразить максимальную непосредственность и иронию, но в душе принялся за свою прогрызательную работу маленький червячок очередного беспокойства. Ощущение "упражнения на ковре" почему-то усилилось. Между тем внимание Наадира - и в кои-то веки нахтшаттен почувствовала облегчение - переключилось на братца, и началась обычная перепалка в духе "он первый начал!". Братья, что с них возьмешь - хоть и наступило в последние годы видимое перемирие, их натуру ничто не изменит, и даже сейчас, когда между Черной и Белой половинами ее маленького мирка де-юре царили мир и платоническая любовь, она ни на минуту не переставала искать в их словах второй смысл, двойное дно, в котором - чем черт не шутит - будет лежать хоть маленькая зацепка, ключик к их настоящим мотивам и мыслям. Словно в подтверждение ее недобрых предчувствий, оба брата встали напротив нее - и друг напротив друга - сразу сделав столь привычное и уютное помещение тесным и чуждым. Они стали напоминать обкладки конденсатора - и очень не хотелось оказаться между ними в момент "пробоя". Но куда ж деваться? - Останки, как это ни странно, находятся там, где они и должны быть, в прозекторской, - чтобы из голоса Марго пропали самоуверенность и язвительность, конечно, нужно было нечто пострашнее, чем очередная "сшибка" братцев, которые за полвека перестали быть такой уж экзотикой, - а если ты вконец позабыл о том, что в нашем институте принято работать - и кое-кто, например, патологоанатомы, - именно этим и занимается, то напомню, что специально для них были выделены помещения в четвертом секторе первого подземного яруса. Ты-то туда носу не казал с самой сдачи в эксплуатацию, а мы иногда много интересного в трупах находим. И, кстати, они тем больше могут рассказать, чем свежее, - под конец ее саму захватило чувство развеселого азарта. Но, право же, манера "долго запрягать", появлявшаяся у Реба всякий раз, как он слишком долго приобщался к восточному миру с его совершенно иным темпом жизни, не могла не вызывать у нее толику умиления! - А, да, что там про колбы и прочие окрестности преступления? Были ли найдены хоть какие-нибудь "пальчики" или мы зря платим нашим криминалистам? И хватит искать виноватых, черт вас дери, у нас нет на это времени! Виновна та скотина, которая это сделала, и она должна заплатить за свою дерзость, это все, что вас должно беспокоить! - оставив исследование места преступления на откуп криминаториям, она, конечно, сильно рисковала, ведь принцип "хочешь, чтобы было сделано хорошо - сделай сам" люди придумали неспроста, разорваться ей не получалось, а, что уж там говорить, среди запчастей трупа она чувствовала себя в своей тарелке, чего нельзя сказать обо всех других компонентах работы над делом. Теперь вот незнание некоторых моментов дела сумело раздражить ее достаточно для того, чтобы она, плюнув на иерархию и свое трепетное отношение к душевному благосостоянию королей (все-таки старшая - должна оберегать!), осадила их, вернув на грешную землю. - Я, конечно, искренне сожалею, что отвлекаю вас от столь важных дискуссий, но, может, вы мне лучше объясните, зачем нашему предположительно-одержимому понадобилось, не отходя от места преступления, еще и воровать у людей тряпки? Это, по-моему, даже более бессмысленно, чем все, что у нас сегодня было на повестке, - и только побелевшие костяшки пальцев, вцепившихся в несчастную ручку, могли бы выдать внимательному зрителю, что ей не так уж легко давалось сохранять самообладание в этот нелегкий и уже весьма затянувшийся вечер...
Naadir: В тот момент, когда широкие ладони брата резко соприкоснулись с деревянной поверхностью стола, Наадир и бровью не повел: он ожидал подобной реакции. Реба не волновали оправдания из уст Чёрного Короля, яро пытающегося незамедлительно вывести, начавшее проявляться, пятно на репутации своих чертей, чьи рыла, безусловно, до сих пор копошатся в грязи. Его равным образом не задел и последующий словесный выпад в сторону Опио, очевидно, не делающий чести белым солдатам. - Ты бы лучше не на меня скалился, а занялся тем, о чем тебя попросили, Рид, - бесцветный размеренный голос, Белому Королю свойственный, не соответствовал тому лихорадочному воодушевление, которое, не скрываясь отрешенной пеленой, отражалось в расширившихся глазах. Он встретился с разъяренным взглядом Михаэля и не полуулыбка, а саркастическая ухмылка, жесткая, холодная, непривычная, была оному ответом. - Беспечно выбросить две сверхпрочные колбы неподалеку от места преступления мог только смелый дурак. Или, наоборот, снисходительный. Выясним мы это уже после экспертизы. - Я, конечно, искренне сожалею, что отвлекаю вас от столь важных дискуссий, но, может, вы мне лучше объясните, зачем нашему предположительно-одержимому понадобилось, не отходя от места преступления, еще и воровать у людей тряпки? - Прикрыться ему надо было. Одержимые – народ стеснительный, не правда ли? – пауза. - Мне нужно увидеть труп, - игнорируя оставшиеся без ответа вопросы, Наадир направился к выходу из комнаты Совета. Таким он был, когда, отравленный свинцом, упрямо шагал в свои четырнадцать лет к зданию Брюссельского института, чтобы выпросить у многоуважаемого персонала библиотеки шахматную доску с её фигурками, в тот же день рассыпанными по кафелю, являющимися в бредовом сне под действием медетомидина. Восемь пешек, два коня, два офицера, две ладьи и королева. Белые силуэты на черном мраморе огромного зала и он сам, стоящий босиком в стороне, ощущающий странное покалывание, идущее от самых пяток вверх по позвоночнику к спинному мозгу. Но король не должен бегать босиком. Он, вычурно одетый, должен сидеть на гротескном троне в окружении своих опричников. Верных бесов, сытых бесов. Голоду не следует их торкаться, иначе без промедления свергнут и будут с упоением вытирать свою обувь как о половую тряпку. Потом забудут. Да только босый он и бесы его не обуты.
Ridaan: - Ты бы лучше не на меня скалился, а занялся тем, о чем тебя попросили, Рид - Я не твоя пешка, братец. - весь ответ. Не то, чтобы я этим отказывался от обещанного, но суть, суть. Никто еще не научился приказывать Михаэлю Старку. И даже мой белоснежный брат с замашками совершенно зажравшегося бога не имеет права так нагло улыбаться в мою сторону, как сейчас. Но я не мог разорвать его в клочья по каким-то отстраненным причинам, совершенно противоречащим тем принципам, которые, собственно, позволяли мне рвать в клочья всех прочих. Вот именно поэтому мне пришлось лишь гневно оскалиться и проститься с облюбованным столом, отправившись далее протирать казенные ковры своими тяжелыми берцами. - И хватит искать виноватых, черт вас дери, у нас нет на это времени! Виновна та скотина, которая это сделала, и она должна заплатить за свою дерзость, это все, что вас должно беспокоить! Упуская последующие речи Наадира, я повернул голову к своей Черной Королеве. Она не менялась, сколько бы я не смотрел на нее, и это давало некую уверенность в завтрашнем дне. О чем беспокоиться, покуда за твоими плечами столь жесткая леди, сотканная из черного мрамора? Верно говорят, верно, что за плечами любого Великого стоит великая женщина. И Гарротта, несомненно, была таковой. Я любил ее по-своему, намного прочнее и сильнее, чем единственного родственника - родного брата. Этой царственной волчице я бы, без колебаний, доверил бы весь Шикзаль, но... Разве не это делал я ежедневно? И пусть толкуют глупые пешки, что Королева моя не более, чем любовница. Мы-то знаем правду, и правда та сильнее и тверже, чем их похотливые сплетни... А между тем: - Прикрыться ему надо было. Одержимые – народ стеснительный, не правда ли? Мне нужно увидеть труп - Забавно, что наш убийца, видимо, хорошенькая одержимая... Ничего, мы с этим разберемся. - говорил я, как положено, негромко и больше про себя, но не обделив присутствующих взглядом ярких желтых глаз. Не стоило ради каких-то мыслей уходить далеко от любимых привычек. А ведь одной из них была прожигание невидимой дырки в спине Белого Короля, и тут я, разумеется, последовал устоявшимся ритуалам. - Иди и видь! А я насмотрелся. На сем, наконец-то, Черный Король отодвинул тяжелый красивый стул и вальяжно опустился в него. Мне не было повода лишний раз спешить за своим высокомерным отражением с кривого зеркала. Не та сегодня ночь, чтобы Черный Король мотался по всем шахматным клеткам, лишь бы не отойти на шаг от брата. Нет. Нынче - я позволю себе упустить прострационные речи одного псевдобога и останусь здесь, среди ковров, яркого света и тяжелых гранатовых штор. Положив левую руку на подлокотник, я быстро, крутя в кисти, вытащил из кармана мобильный телефон - или его скромное подобие? - и быстрым движением обозначил для машинки свое желание прозвониться кому-то из глав альдоровского аэропорта. К тому времени, кстати сказать, в зале не осталось ни Черной Королевы, ни моего милого брата. Я еще мог слышать их отдаленные шаги по коридору и дыхание Маргарет, бывшее на порядок более слышимым, чем равномерное дыхание Реба. Но я не обращал на это внимание, ожидая ответа с того конца линии. И он, безусловно, последовал. Разговор был краток, но наполнен хорошими и яркими моментами бешенства. Мне не всегда нравилось общаться с местными управленцами аэропорта, таже с теми, кто являлся истинным оборотнем и жил хорошо исключительно благодаря моим стараниям и нуждам устроить оного на данном месте - для легкости управления. Давно, очень давно, меня вдохновляла и разжигала та незримая связь с небом, которой я добился. И, поверьте, я был одним из немногих истинных, кто оторвал свои четыре от земли. Небо. Что мы, волки, знаем о нем? Существа, созданные из плоти и крови ползающих, никогда не пробовавшие летать. Мы стали сильнейшими на земли созданиями. Кто, как не оборотни, плетут свои сети за спиной слепых людей? Не грозит нам смерть от пули, от ранений и болезней. Но мы ничтожны, когда запрокидываем голову... Ведь в нас осталась та незримая и дикая тяга выть на луну, разрываясь от невозможности коснуться ее сухими подушечками лап. И мы - воем. И перед огромным пространством, намного большим, чем вся наша пресловутая власть, мы - пылинки, как те самые люди, коих мы так вдохновенно обошли. Летать - не нам. Душа - не нам. Мы не умеем взлететь так, как взлетают порой птицы, и не покорить кряжистых обрывов облаков тем, кто сурово ползет по своей давно переваренной кем-то земле... - ...а я тебе говорю: у нас чрезвычайная ситуация! Сейчас же шли мне полный отчет по всем оборотням, прилетавшим и улетавшим! Нет... Да... Очень хочешь на опыты? Я распрощался с телефоном, аккуратно кладя его на место, тяжело вздохнув и прикрывая глаза. Сухие пальцы начали тереть переносицу в том месте, где у меня имелась небольшая горбинка. Я думал, насупив брови и чуть откинувшись на стуле. А потом - встал. Резко, оттолкнув оный и без особого энтузиазма смотря на дверь. Впрочем, отсутствие желания ничуть не мешало мне быстрыми тяжелыми шагами двигаться по коридору, гремя обувью.
Garrotte: "Куда еще?" - назрел в голове нахтшаттен умоляющий вопрос. Ответ был налицо, представленный без лишних комментариев удаляющейся спиной Наадира. Желание написать какую-нибудь гадость на стенах Исхейма усилилось настолько, что у королевы аж "в зобу дыханье сперло", и вместо того, чтобы закономерным "Стой, мерзавец!" вернуть гада на место, она устремилась следом. Нет, конечно, приходилось ей в жизни переживать и более унизительные моменты, чем бег вприпрыжку за широким шагом белого, который и не подумал сбавить темпа, подстраиваясь для удобства леди, но приятных эмоций у нее в запасе и так осталось мало, так что нахтшаттен хоть и ничего не говорила, изображая глубокую обиду, но при том, ничуть не сдерживаясь, рычала, наплевав на то, что человеческое горло не могло этого делать так раскатисто и убедительно, как того бы хотелось. Говоря начистоту, оснований вот так вот бежать за ним у нее не было никаких. Если рассуждать логически, надо было остаться в своем кресле, и, возпользовавшись кратким мигом уединения, рухнуть головой Риду на колени, зажмурив глаза, уставшие за весь день буравить взглядом этот несносный мир, а потом подождать, пока Реб вернется ни с чем. Если только экстрасенсорных способностей у него не было, вряд ли он бы сумел что-то добавить в уже имевшийся протокол, какого бы высокого мнения он ни был о собственных мозгах, но... Но, увы, Гаррота тоже была о нем мнения не столь уж низкого. И оставалась где-то на задворках ее души слепая вера, что придет сейчас белоснежный рыцарь в сияющих доспехах, ну или на худой конец в сияющей шерсти, и сотворит чудо, расставив в этой круговерти все точки над "йот" и вернув ей бразды правления над собственной жизнью, которых королеве так не хватало. Или ей просто самой было любопытно взглянуть на разочарованную мину Наадира, когда он лично убедится, что "ничего нового уже не найти" значит именно "ничего"?.. Прозекторская, как всегда, встретила их мертвенно-белым светом ртутных ламп и запахом дезинфекции, шибанув чувствительный нос оборотницы так, что на глаза навернулись слезы. К этому и в тысячный раз невозможно было привыкнуть. С того момента, как она отсюда ушла, ничего не изменилось: из мусорного бачка наполовину свисали ее перчатки, части тела были тщательно пронумерованы и разложены по столу, мягко сиял невыключенный компьютер, в который заносился протокол вскрытия, да мигала лампочка видеокамеры. Только ее команда отсутствовала на рабочем месте, видимо, гоняя чай в одном из соседних помещений, уже отчаявшись на ночь глядя выдать по этому делу что-то путное. И в этом она не могла их винить. - Господь, яви мне чудо! - проворчала она, демонстративно скрестив руки на груди и привалившись к стене, даже не отходя далеко от входной двери.
Naadir: Опиум. Однажды поддавшись искушению принять его в свою жизнь, вы обнаружите, что на деле нет друга милее и желанней. Не каждый день во всем рое мелочных проблем и угнетений удается потерять себя, уйти от всевозможных вариантов реальности, но благодаря этому живому наркотику своеобразный побег всё же имеет место быть. Немыслимый покой, удовлетворенность от жизни охватывают и уносят сквозь время и пространство каждый раз при контакте с ним. Вы ни о чем не думаете, ничего не желаете, будто являясь одной из тех метафизических частиц вакуума, не позволяющих наверняка говорить об абсолютной пустоте. Лишь подразумевать и продолжать ничего не желать. Признание данного нонсенса и станет главным шагом на пути к зависимости, которая, оскалив пасть, взберется к вам на плечо, царапая когтями, и обернет вокруг вашего тела цепь из оцинкованной стали, медленно натягивая ёё, предвкушая как одновременно разломятся с хрустом все кости позвоночника. Как правило, больший процент принимающих опиум и его производные, всячески игнорирует данную тварь, которая лишь берет, ничего не отдавая взамен, как ребенок у матери, с каждым новым днем и новой дозой прибавляет в весе, тянет на себя звенья и феерически шепчет на ухо, поглаживая по голове, что защититься от неблагоприятного мира она поможет. Обязательно поможет. Но как только даст о себе знать нехватка средств, умений и терпения, она начнет пожирать своего бестолкового родителя живьем, предварительно восторженно сломив ему хребет. Стало быть, прикрываясь заслуженным званием дарящего наслаждение, извивающимися нитями серебристого дыма, белым ореолом, недозревшим цветком, яд в любом случае остается ядом. И также как под его шелковыми простынями скрываемое зло томится в слабостях человеческих, всячески тянущихся в пучину безвольности и отчаяния, так под хладнокровностью Белого Короля затаилось недремлющее состояние его натуры, однажды способствующее ступить на путь к своему свинцовому трону. Имя ему – одержимость. Впадая в данное состояние, Реб Наадир Старк, без свойственному ему благодушия, мог купаться в багровых реках, собственноручно делать их таковыми, строить мосты из эндоскелетов врагов, а после сжигать их, вышагивая босым по пеплу и золе, набирая полные легкие воздуха, пропахшего дешевым растворимым кофе, кровью и гнилыми водорослями... Над Брюсселем занимался дождливый рассвет. За окном слабым шелестом листвы, темно-зеленой и от того какой-то мрачной, отзывались деревья. Заживаемые раны под бинтами не давали уснуть. Он вновь поссорился с отцом, о чем напоминал дополнительный синяк на бледном лице. Мало ему свежего шрама на левой щеке от клыков одного черного хама, пребывавшего второй день по его, наадировской вине в глубоком забытье. Как бы то ни было, за оболочкой воздвигнутой отрешенности Реба не находился стыд. Совесть же была отнюдь не чиста, но спокойна. Взяв из плетенной корзинки, стоявшей на подоконнике, бледно-зеленое яблоко, Наадир, одетый в черную выцветшую футболку и потертые джинсы, босиком вышел на балкон. Мелкие капли моросящего дождя неприятно оседали на кожу, просачивались сквозь одежду и бинты. Яблоко оказалось сочным и кисло-сладким на вкус. Он, облокотившись на железную скользкую перегородку, окинул взором, ставшие родными за эти пять лет, улицы и переулки, сонных редких прохожих, медленно идущих под натянутыми перепонками зонтов, собак на поводках и бродячих кошек. Он знал, что вернется сюда ещё не раз. Вместе с тем, ощущение скорого отъезда, подтверждаемое лежащим во внутреннем кармане спортивной сумки билетом на поезд, подбадривало. Ожидание новых дорог, запахов и канонад звуков вдохновляли. Ни больше ни меньше: Наадир не имел за собой привычки в красках представлять свое будущее, купаться в воображаемых чувствах. Он предпочитал полноценно жить "здесь" и "сейчас", в то же время, набрасывая на грядущее схему действий, не отступаясь, следуя намеченному результату. Липкий яблочный сок потек по подбородку, отчего пришлось умываться дождевой прохладной водой. И на границе между отвращением и удовольствием от этой процедуры Наадир сожалел лишь об одном – отсутствии сигарет. Ему не хватало горького табачного запаха и сизого извивающегося дыма, чтобы кощунственно смешать осеннюю свежесть начала сентября с грязным сигаретным воздухом. Внутри комнаты, в той теплой духоте, послышались сконфуженные движения, а после шорох отбрасываемого в сторону пледа. Пробуждение, значит. Огрызок от яблока был брошен куда-то вниз на мокрую землю, на радость червям. Реб зашел внутрь, до конца не закрыв балконную дверь. Вестимо, чтобы воздух спертым не был. - Брат, ты такой же идиот, как и наш знакомый *larvatus, убивший мать. Только у него состояние одержимости - удел физиологии, а у тебя души, - приподнявшись на локтях, юных лет Михаэль Ридаан Старк зло взирал на близнеца. Оный с отсутствующей миной на морде лица расположился на полу, опершись спиной о кровать, на которой и валялся в бессознательном состоянии до своего сакраментального пробуждения сам Ридаан. - Я в курсе, - Наадир согнул в колене правую ногу, притянув к себе, обняв своими костлявыми руками. У Михаэля на такой жест его чудесной противоположности сложилось впечатление, что брат смущен. Но его злорадство по этому поводу так и не было озвучено. - Конечно, - произнес Михаэль с хрипловатым присвистом на выдохе. – Между прочим, ты меня чуть ли не убил, - каким-то потусторонним голосом он начал констатировать очевидное, смиряясь со своим положением, чувствуя как нечто внутри сковывает его, не позволяя сорваться. Поздно. Он проиграл. - Но я тебя и спас, - к обоюдному сожалению, крыть было нечем. "И все-таки, Наадир, ты одержимый идиот" – смог бы, резко обняв за плечи, притянув поближе к себе, прошептать ему на ухо ныне Черный Король, вложив в эти слова всю свою странную жесткую родственную любовь, если бы сейчас оказался на месте Маргарет. А Наадир не стал бы, как и прежде, спорить, вопреки теперешнему порой покровительскому тону Ридаана. Потому, что – я не твоя пешка, братец – не взирая на то, что Черный Король уже давно успел отыграться за свой тонкий шрам на шее, как и доказать, что одержимость близнеца, которая, не стесняясь, берет каждый раз бразды правления над апатией по части реализации будоражащих воображение идей и достижения поставленных целей, - исключительно их общее наказание, неприятный осадок у него остался. Но Ридаан больше не мог винить в этом белого идиота. Ведь с реваншем пришло и осознание того, что, возможно, брат таким родился. *** В огромном секционном зале с его специфическими запахами, на фоне холодного кафеля, фаянсовых раковин для мытья рук, массивных специальных столов из нержавейки, разделенный на 324 кусочка труп выглядел донельзя гармонично. Реб не обладал склонностью романтизировать окружающую его действительность, поэтому он прагматично отметил про себя, что в прозекторской он предпочитает бывать как можно реже. Все же с делами по части хладных тел до сих пор прекрасно справлялись Гаррота и ёё верная команда патологоанатомов. Ему же престало работать с живым материалом. - Господь, яви мне чудо! - проворчала она, демонстративно скрестив руки на груди и привалившись к стене, даже не отходя далеко от входной двери. - Пожалуй, Господь в этой ситуации обойдется без чудес, - повернувшись своим ликом к Черной Королевне, Наадир, приподняв брови, развел руками. Лихорадочный взгляд темных глаз можно было бы смело назвать неуместным в подобного рода ситуации. Когда он был направлен на человеческие остатки, в особенности: могло сложиться впечатление, что Белый Король готов разом собрать все эти пронумерованные куски и отнести устраивать несбывшуюся в свое время кормежку нарушителю спокойствия. Не столь из-за ажиотажа, который поднял неизвестный во всем мире (досада то какая), сколь из-за банальной любви к порядку. – Ибо я не верю в Бога, а он не посылает просветлений еретикам, - уделив должную долю внимания непосредственно "разорванному бедняге", Наадир уверено направился изучать протокол вскрытия. – Ты же не против навестить Исхейм, Марго? – буднично поинтересовался он, не отрываясь от монитора компьютера, все равно что предлагая зайти в гости на кофе после обыкновенного, муторного рабочего дня, без всяких нелицеприятных происшествий. *** Единожды прочитав протокол, Белому Королю более не требовалось возвращаться к его содержанию. Поэтому, выключив дисплей, он безмятежно подошел к Её Величеству, напряженно ожидающей около входа его умозаключений. - Пойдем, нахтшаттен, мои драгоценные выводы ты ещё успеешь услышать, - сказал он удивительно мягко, извиняющиеся улыбаясь. За свое хладнокровие, азарт и широкий шаг. За несвоевременный атеизм и вычурные речи накануне. – Рид уже наверняка заждался, - и он, учтиво взяв Черную Королеву под руку, повел её к выходу из НИИЭБ. Схема последующих действий тем временем была в процессе своего создания, а на худом, но красивом лице с поразительной остротой горели вишневого цвета глаза. *lavratus (лат.) - одержимый
Garrotte: Какое разочарование. Обманутые ожидания заставили ее лишь пару раз открыть и захлопнуть рот, словно ее вдруг одолела дыхательная недостаточность. Ладно, не явил чуда - так хоть бы набрался смелости признаться в собственной некомпетентности! Так нет же, изображает из себя жадного до своих секретов гения! Должно быть, все отношение Марго к происходящему вообще и к поведению Белого Господина в частности, вполне емко характеризуемое одним-единственным, но достаточно неприличным словом, отразилось в полной мере на ее лице, хоть она уже почти битое столетие потратила на попытки хоть немного контролировать свои эмоции и артикуляцию. Без толку, конечно. Наверное, оно и к лучшему, что дело происходило ночью, и большинство коридоров из соображений экономии освещались лишь парочкой диодов на пролет, достаточных лишь для того, чтобы определить направление движения, - иначе камеры наблюдения запечатлели бы, с какой самоотдачей нахтшаттен сейчас нарушала всю мыслимую и немыслимую субординацию, корча прямо за спиной монарха морды из серии "Я убью тебя, скотина!". Да будут прокляты все их дурацкие игры! Впрочем, в настоящий момент Ребу, который сейчас волок ее в сторону выхода с невозмутимостью и почтительностью грейдера, все ее ужимки и прыжки не доставили бы никаких неудобств, поэтому вслух она ничего не произносила, кроме крика "Ребята, я пока отлучусь!", брошенного в пустоту в надежде, что ребята-судмедэксперты поймут ее правильно и воспользуются моментом, чтобы урвать блаженные пару часов сна. Что-то ей подсказывало, что их услуги в ближайшее время будут ей нужны все чаще и чаще... Они успели миновать весь первый ярус, дождаться лифта, подняться на нем на первый надземный этаж и пройти почти до самого холла, когда Маргарет наконец перестала дуться на то, что ее тащат, аки тряпку, и зашагала вровень с несвоим королем, задумчиво глядя в сторону и нервно покусывая нижнюю губу. - Ладно уж, пусть будет Исхейм, - произнесла она наконец чуть севшим голосом уже на самой проходной, принимая из рук не в меру учтивого охранника, решившего поизображать из себя портье, свой плащ, - я тогда отпущу своего водителя и воспользуюсь твоими транспортными услугами, ты ведь не против? - и, не дожидаясь положительного ответа, она набрала номер на неярко засветившемся экране телефона. Номер по-прежнему отображался под записью "Аллан", хотя человек, которого так звали, давно уже не служил ей. Более того, совсем недавно, всего-то пять лет назад, она получила известие из Нормандии о том, что он благополучно скончался на восемьдесят седьмом году жизни в своем уютном одиноком домике, купленном ему в дар за долгие годы безупречной службы. Неплохо, конечно, для человека, но нахтшаттен почему-то не оставляло впечатление, что многими непрожитыми годами отмеренного ему века он был обязан именно нелегкой службе. Люди, окружавшие ее когда-то в самом начале ее пути, уходили один за другим, а новым она уже привыкла не доверять. Сейчас "Алланом" работал уже четвертый водитель - все до одного истинные или одержимые, набранные из не прошедших вступительные испытания "недоинквизиторов" или одержимых на нестрогом учете, и нахзтшаттен даже не могла припомнить, как его звали. Вот так она и образуется - пропасть между богами и их паствой, неизбежно приводящая к краху первых. Скрипнула тяжелая деревянная дверь - еще один "пунктик" королевы, она считала, что двери в храмы науки всегда должны быть высокими, деревянными и тяжелыми, украшенными вычурной ковкой, даже если за ними начинается весьма современно обставленный холл, - и в воздухе резко запахло сыростью и холодом, в изобилии поставляемыми близостью моря. По спине нахтшаттен пробежала волна дрожи, приводящая в чувство и заставляющая взбодриться и отринуть уныние. Подъездная дорожка была пуста - кадиллак королевы, припаркованный здесь ранее, уже успел отправиться в гараж, а транспорта королей не было видно, - и два фонаря по бокам от крыльца в неравной борьбе с преддождевой ночной темнотой выхватывали лишь пустую асфальтовую площадку да кусок неухоженного газона. Неожиданно яркий, даже бешеный взгляд ее спутника, казалось, обжигал спину, заставляя чувствовать себя не слишком уютно, даже несмотря на соображение, что Реб ей в сыновья годился, особенно по человеческим стандартам, и уж в поединке по лихорадочному блеску глаз точно не выдержал бы с ней конкуренции... Что поделать, старые противостояния не дают о себе забыть, и потому нахтшаттен все равно опасалась. Как, впрочем, всех и всегда. - Рид?.. - чуть неуверенно спросила она у безмолвствующих фонарей, по привычке, доставшейся от другого тела, пытаясь поводить ушами. Ей почему-то казалось, что он будет ждать их здесь.
Рачана Ануджа: - Нахтшаттен! - конечно, не красиво влетать на совещание высших сил с криком и без стука, но на этот раз новости стоили того... Зал был пуст. На столе одиноко лежала забытая ручка. Рачана набрала воздух в легкие для гневной тирады в адрес чересчур длинных коридоров и чересчур поспешных псевдобогов, но тут в коридоре послышался мужской голос и шаги. Рачана выбежала обратно в коридор. В десяти шагах от двери стоял водитель Маргарет и убирал в карман сотовый. - Алан, вы не знаете, где сейчас Марго? - кажется, она что-то не то сказала, потому что лицо охранника перекосило так, как будто его накормили... Даже не лимоном, лимонной кислотой. Тем не менее он что-то пробурчал по поводу того, что ее величество собирались куда-то там ехать не на личном транспорте. Пришлось рвать когти к выходу из храма науки. Вот и выход. Дверь... Темный силуэт на фоне фонарей, который он узнала бы из миллиона... - Нахтшаттен! - вырвался вздох облегчения. Успела!
Garrotte: Первым ее желанием было прянуть ушами и может быть даже поджать хвост - вдруг напавшая с тыла нечисть его откусит. Но истинный на то и истинный, что не ведает промежуточных состояний, и потому внешне нахтшаттен не отреагировала на неожиданные вопли сзади вообще никак. Разве что волоски непроизвольно поднялись на загривке даже несмотря на человеческую ипостась - но кто же увидит? Такие вопли от подчиненного не сулят добро. Их источники должны бояться заговорить первыми, еще лучше - часами обивать пороги приемных, не решаясь зайти. А если вот так орут, не стесняясь неурочного времени и вовышающейся неподалеку громадины Реба, значит, случилось что-то действительно страшное. На секунду показалось даже, что сейчас из стылой сырой ночной темноты на нее выпрыгнет разъяренный одержимый, которого не остановит даже готовый на все ради защиты ближней своей (ну, можно же помечтать!) Наадир, и "смертный час" Инквизиции окажется куда ближе, чем ей думалось... Поборов малодушие, Марго обернулась и облегченно выдохнула. Всего лишь Ануджа. Ей можно было. Более того, ей даже можно было не вскакивать со стола, на котором сидела, при виде обожаемого ферзя Рида, а также не соблюдать ряд прочих негласных правил субординации. Но предчувствие чего-то нехорошего все равно свербило между лопаток, что, однако, не помешало кинуть извиняющийся взгляд на Реба и благожелательный - на красную волчицу, которая в данный момент предстала ее глазам в виде симпатичной человеческой полукровки. И что такого важного могло втемяшиться в голову архивариусу? Особенно на ночь глядя? Кофе в благожелательной обстановке в Исхейме, кажется, откладывался. - Только желательно быстро, Раш, - промурлыкала она своим дежурным, ровно-обворожительным тоном, в котором не было места обуревавшим ее иррациональным осмнениям и страхам. Все-таки было в ней и ее отделе что-то такое потустороннее, Маргарет не была даже уверена, знает ли "ромулианка" о произошедшем в городе кавардаке - с нее сталось бы зарыться носом в свои бумаги и все пропустить. Впрочем, ее профессиональных качеств это ничуть не умоляло, а скорее даже наоборот...
Рачана Ануджа: - Нахтшаттен, - уже спокойнее повторила Рачана с коротким поклоном. Иногда все-таки полезно вспомнить о субординации. Еще один поклон-кивок в сторону фигуры белого короля. - У меня важные новости. Судя по выражению лиц монархов, будь на месте Рачаны кто-нибудь попроще и позаменимее, его за такую фразу уже растерзали бы на месте. Девушка вспомнила слышанные обрывки разговоров про какое-то убийство... Но это все не важно. - Нам удалось частично восстановить и расшифровать документы, найденные в ходе последней поездки на старую базу. И нам попалась одна очень интересная папочка. К сожалению, часть ее обгорела, но тем не менее, даже оставшееся представляет для нас огромный интерес, - она перевела дух, удостоверяясь, что заинтересовала слушателей своих и перешла к делу. - Мы обнаружили рукописные протоколы опыта, проводившегося в последние месяцы существования проекта, - еще одна пауза. - Опыт был по выведению третьего поколения оборотней. - о, давно она не видела на лице Гарроты удивления. Но новость того стоила. - К сожалению, по тем обрывочным данным, что нам удалось выжать из протокола, нельзя судить, были ли они успешны. Поэтому я прошу вас распорядиться об отправке еще одной экспедиции, и как можно скорее.
Joseph Grey: Предшествующие события: [21/03/2056] – Как в заморском Голливуде: "Шведский городовой". P.S. некоторые из описанных ниже ситуаций будут раскрыты, а так же дополнены в "WTWP ход 3". Грейлак покинул помещение архива Инквизиции позже чем планировал, немало времени ушло на работу с личными делами. Как и ожидалось, работа с кладезем знаний прошла плодотворно, хоть особо никаких выдающихся открытий отмечено не было, но имеющаяся информация хоть как-то обобщала и проливала свет на первопричину событий, приведших к драматической концовке событий на проспекте Рокоссовского 15… Система, как всегда решила избавиться от незначительной шестеренки, припугнув остальных, причем сама же ржавела изнутри. Неконтролируемая трансформация, жертвы, решили убрать сначала родню, потом и оставшихся отпрысков. Было жаль семью Холф, но не они первые, да и не последние, однако действия фурий проигнорировавших не только все моральные принципы, но хотя бы инструкции и здравую логику не могут не остаться безнаказанными в будущем, к сожалению о всех аспектах произошедшего, особенно того, что касается приказа о ликвидации накопать не удалось, пока не удалось. Хотя белиберда с показаниями спутниковой системы наблюдения, совершенно не радовала и занимала мысли куда больше. Не отработано сразу несколько тревожных сигналов, однако аппаратура датчиков при проверке корректно передала сигнал. И что же это? Сбой, халатность, взлом или у нас завелся крот? И если да, на кого работает? Будто мало было напыщенных упырей упивающийся своей вседозволенностью, прикрываясь рангами и статусом… Не успел волколак совершить пару десятков шагов по коридору, как из-за угла, буквально из ниоткуда появился начальник отдела "духов лжи". Сложилось впечатление, что эта зараза, стояла там на протяжении почти пары часов, поджидая именно Джозефа и никого иначе. После традиционного обмена любезностями руководству показалось, что его готовы послать куда подальше в мягкой форме прямо-таки досрочно, обязательно найдя при этом какой-нибудь веский повод слинять. Поэтому оное не теряя времени даром, всучило папку и запечатанный пакет с документами, пояснив, что там находится отчет по фактическим результатам проводимого расследования, и что ответственным по всей этой мороке был назначен ни кто иной, как Наадир, и вот именно ему, как оказалось надо передать сею бюрократию. Добавив, что белого короля видели в непосредственной близости от конференц-зала, босс сослался на занятость и исчез в том же направлении, откуда и появился, вот только проделал это с куда большей скоростью. В общем, было очевидно, что дорогой шеф побаивался самостоятельно идти к высшему руководству, тем более у них там сейчас, небось, проходит совещание в полном составе всея монархов. Поэтому ради данного ответственного задания решил послать подчиненного, причем послать конкретно. Хотя его можно было понять, с простого исполнителя взятки гладки. Оборотень знал или, по крайней мере, подозревал о положении вещей на данный момент, и ему даже не нужно было заглядывать в пресловутую папку, находящуюся сейчас у него подмышкой. Там был всего-навсего список предпринятых мер о не нарушении статуса секретности, план разработки оперативных действий на будущее, все согласно протоколу. А относительно самого расследования – море воды и никакой определенности так чтобы было, а наработки, к котором пришел Грей, озвучены никому еще не были, да и к делу они относились пока что косвенно, надо было все перепроверить. Однако, если величество белых, не удовлетворившись полученными данными, начнет метать молнии, как раз имелось, что выложить ему лично. Конечно, прыгать с рапортами через головы не хорошо, но босс сам виноват. Так же из головы не выходил этот проклятый НБшник, благо Джонс проявил инициативу, успел уже и пару фотографий его распечатать и номер авто выявить, а так же еще и пробить. Машина, была зарегистрирована на другое лицо, но это ни о чем не говорило. Сержант еще хотел попытаться прошуршать среди знакомых, но был преждевременно остановлен и так благодарным ему за проделанную работу волком. Грейлак не хотел обращать на себя внимание и поднимать излишнюю шумиху, решив капнуть тут уже через свои связи. Когда полуволк поравнялся с дверьми зала, обнаружилось, что там уже никого нет, судя по запахам, интересующие инквизитора объекты и не только они, совсем недавно покинули помещение. По-хорошему, надо бы было вызвать оператора, сообщить, чтобы передали наверх о докладе, но пока они там все родят – пройдет вечность, а к черту на куличики, к примеру, в Дом Льда ехать было уж совсем неохота, так что, прибавив шаг, оставалось уповать, что монархи еще на территории. Еще можно было найти кого-нибудь рангом помладше, да и напрячь, однако не хотелось уподобляться своему начальнику. Честная компания была замечена стоящей на лестнице, поэтому ничего не оставалось, как обойти их на дистанции нескольких шагов по малому радиусу относительно Наадира, ибо окликать и догонять руководство, тем более в такое напряженное время не комильфо. Затем, чуть опередив их, как следствие оказавшись пред ясными очами верховных, молча по-военному отдал честь присутствующим, вместо приветствия, и приблизился к опиату, благо хоть за это время на строевой шаг не перешел, не хватало тут еще муштру разводить. - Отчет от начальника отдела ДЛ* , - отрапортовал оборотень и протянул документы. *духов лжи
Garrotte: Поначалу, действительно, слова Ануджи не пробудили в душе невыспавшейся нахтшаттен ни малейшего интереса. Хотелось только одного - поскорее поставить очередную подпись под приказом о направлении преступника-одержимого на служение во имя ликантропологической науки, а потом с чистой совестью застелить в своем логове на двадцать восьмом с половиной этаже новые хрустящие простыни и в гордом одиночестве залечь в объятья Морфеуса, не думая больше ни о каком "завтра". Однако же новости из эксплораториума были словно вестями из давно потерянного, ставшего уже сказочным - но все-таки дома. Об этом "доме" нахтшаттен помнила не так уж и много, в основном странные, затуманенные играющими согласно возрасту гормонами обрывки детских обид, но теперь, видимо, предстояло копнуть чуть поглубже. Конечно, предмет эксперимента обычно не посвящают в его материалы и методы, но слухами земля полнится, и кое-что по коридорам между клетями, где держали все "образцы" независимо от степени их разумности, все же ходило. А уж о том, что лаборатории дали жизнь кому-то новому, должно было стать известно практически сразу же... Оставалась, конечно, вероятность, что что-то успели придумать и после того, как Марго оттуда сбежала, но вряд ли за столь короткий срок, что был отмерен "Ромулу", эти идеи успели бы обрести хоть какое-то воплощение... В то, что все-таки успели, верилось слабо - но это тем пуще подогревало любопытство. Впрочем, на фоне вопиющих гоминицидов, случавшихся в последнее время, любопытство по бодрящему эффекту не стоило и полчашки кофе. - Ну так распорядись, проекты приказов предоставь любому из нас, думаю, подпишем, - улыбнулась она, покосившись на молчащего Белого. - Ну, я так точно подпишу. Я бы и сама, пожалуй, не без интереса... Впрочем, нет. Не стоит. Не сейчас, к сожалению, - глубоко задумавшись, она без видимого энтузиазма перехватила папку из рук подоспевшего Йозефа и, не обращая внимания на полуудивленные-полувозмущенные вздохи, раскрыла папку. У нас ведь нет друг от друга секретов, друг мой опиат?..
Рачана Ануджа: О, Маргарет, как всегда, в своем духе. Все для науки. Но интересно, что же у них там такое случилось, что королева даже не поинтересовалась подробностями дела? Выпады в сторону королей Рачана, как обычно, пропускала мимо ушей. Не ее дело, пусть псевдобоги разбираются сами со своими интригами. - К сожалению, организация требует вашего непосредственного вмешательства, - эта часть разговора была тонким льдом, учитывая шумиху в городе. - Мне некого взять с собой. Все сотрудники, совмещающие работу в эксплоратории и других отделах отозваны, а остальные либо исключительно лабораторные работники и занимаются непосредственно расшифровкой материала, либо разъехались по командировкам.- Рачана вздохнула. - Мне нужна еще хотя бы пара хорошо соображающих ребят, иначе мы опять рискуем принести акты на списание спирта. - Так закончилась их первая поездка в Торнвальд: обрадовавшись большой кипе бумаг, тогда еще только будущие эксплоратории загрузили ими весь вертолет. Как потом выяснилось, привезли они, по большей части, не имеющую ценности мукулатуру; восновном, акты на списание спирта, так что упоминание их стало уже крылатым выражением в среде ищеек.
Garrotte: Как обычно, впрочем. Чуть что - думай, нахтшаттен, думай... возможно, не стоило столь строго карать своих начальников за ошибки, раз они теперь и шаг в сторону сделать боятся? Маргарет устало провела рукой по лицу, словно пытаясь смыть с лица всю ту дрянь, что липла к ней весь этот несносный день. Сама она терпеть не могла этот жест - слишком уж часто его демонстрировали во время ее докторантуры алкоголики в абстиненции, которых по долгу службы приходилось видеть чаще, чем хотелось. Третье поколение. Что, интересно, хотели эти затейники-люди сделать на этот раз? Не удовлетворившись своей ролью творцов, не остановившись на двух почти, чего уж греха таить, совершенных формах жизни, они лишь с большим остервенением вгрызались в природу, с кровью и мясом вырывая ее тайны. Первые были слишком злобными, вторые слишком "миролюбивыми" (ох, недооценивали же они силу разума!). Неужели им удалось каким-то непостижимым образом объединить необъединимое? Неужели удалось?.. Предутренний холод неожиданно стал еще более пронизывающим. Одержимый в кустах уже перестал казаться такой уж страшной угрозой. Словно только сейчас обнаружив у себя в руках плащ, нахтшаттен торопливо оделась, не дожидаясь помощи окружения - что поделать, если все джентльмены повывелись уже в пятидесятых? - и наконец, подавив дрожь в голосе, собралась с мыслями. - Прежде всего, отдай химикам - пусть проверят подлинность, потому что никаких упоминаний о других оборотнях за время моего нахождения в Торнвальде не существовало, - сказано это было таким непререкаемым тоном, будто Маргарет и там присутствовала исключительно в роли директора. - Впрочем, экспедиция должна быть направлена в любом случае. Что же до "ребят", - глаза ее снова оказались полуприкрыты в весьма двусмысленном прищуре, - чем тебе плох наш дорогой Йозеф? Мальчиков, - она с нажимом выделила это слово, - в их отделе много, работать по делу убийства человека, - она помахала папочкой с отчетом, намекая на ее явно недостаточную толщину,- им явно недосуг, так что выбери себе спутника поадекватнее и вперед. Уж смекалки-то им не занимать. Что поделать, духов она несколько недолюбливала, тем более что ими по большей части занимался как раз-таки Наадир, так что почему бы и не отыграться чуть-чуть, не понарошку выпуская когти? Треснуть ее между ушей Наадир, может, и захочет, но все равно не станет, а в таком случае подразнить верного врага было для нахтшаттен просто непременнейшей обязанностью.
Рачана Ануджа: Невысокой Рачане пришлось задирать голову, чтобы посмотреть в лицо предлагаемой кандидатуре. Вроде ничего так, какие-то проблески интеллекта в глазах имеются. Не Марго конечно, и даже не Антракс (которого еще предстояло обрадовать новой возней с бумагами), но, как говорится, за неимением лучшего... Конечно, можно было еще поискать среди духов лжи кого-нибудь умного и сообразительного, но, если бы представленный экземпляр не был годен к поездке, стала бы Маргарет его упоминать? Да и, признаться, ей было лень искать кого-то, когда есть возможность избежать лишней суеты и побыстрее уехать из Альдора. - Как скажите, Нахтшаттен.- Она снова перевела взгляд на лжеца. - Сколько времени тебе нужно на то, чтобы закончить все дела и собраться для поездки? Возможно, она растянется на несколько дней.
Joseph Grey: Не успел оставшийся скупым на слова Наадир завладеть папкой, как краем глаза Джозеф приметил устремившуюся к документации руку Гарроты, предпринимать какие-либо контрмеры на сей счет, смысла не имело, да и вообще по сути своей было делом неблагодарным, монархи сами друг с другом разберутся. Похоже, с фельдъегерем поневоле разговаривать никто не собирался, отчетов тоже не требовали, в общем-то, по-хорошему, неплохо было бы свалить подобру-поздорову, однако его никто не отпускал, а вопрос: "я свободен?" Грейлак пока придерживал, мало ли. Оставалось лишь изображать из себя бесчувственную статую и прислушиваться к разговорам вершителей судеб. - Мне нужна еще хотя бы пара хорошо соображающих ребят, иначе мы опять рискуем принести акты на списание спирта.* Спирт? О ля ля, ребята, вы случайно не в Бурс в командировку ездили? Правда, там спирт "списывают" сразу и без всяких актов. - Прежде всего, отдай химикам - пусть проверят подлинность, потому что никаких упоминаний о других оборотнях за время моего нахождения в Торнвальде не существовало. Из-за того, что Грей присутствовал при разговоре не с самого начала, то, не особо вникая в происходящее, слушал вполуха, а вот упоминание об одном местечке в котором, послухам от не в меру болтливых научников, и появились оборотни заставило сконцентрировать все внимание на диалоге. - Впрочем, экспедиция должна быть направлена в любом случае. Что же до "ребят", чем тебе плох наш дорогой Йозеф? За что мне все это! Йозеф?! Вообще-то первой появилась мысль по поводу того, что, надо же, Маргарет его еще помнит, какая радость... Вторым по списку было небольшое такое возмущение по поводу особо садистского отношения к его имени. А в третьих Грей уже готовил самую извращенную кару для своего начальника отдела, который впутал его во все это. Уж лучше бы было поехать в Дом Льда или еще куда… Как показалось полуволку, что при упоминании о шефе пистолет до сего момента мирно почивавший в оперативной кобуре изволил самовольно сняться с предохранителя. - Сколько времени тебе нужно на то, чтобы закончить все дела и собраться для поездки? Возможно, она растянется на несколько дней. Наконец, когда ему все же позволили открыть пасть, волколак пару мгновений прикидывал, а не разыграть ли из себя тупого солдафона, авось отвяжутся? Однако решил действовать по существу и обратился к Гарроте, временно игнорируя вопрос. - С вашего позволения, нахтшаттен, поправлю, Джозеф, - до этого момента верволк раздумывал акцентировать внимание на этом или нет, ведь ошибиться она могла преднамеренно с целью проверить реакцию подчиненного, к примеру его отношение к незначительным в глобальном масштабе моментам или наоборот взглянуть проглотят ли "подарочек" молча или пошлют, но все же решил не строить из себя придворного лакея. - Она, - инквизитор кивнул в сторону девушки, которую до этого момента внимательно, но, не пялясь в открытую, а так, изредка поглядывая, осмотрел с головы до ног, - является ответственным за проведение операции лицом? Дождавшись кивка черной продолжил: - И как к руководителю по всем директивам, брифингам и отчетам обращаться тоже к ней? Получив аналогичный ответ, в подтверждение того, что все принял к сведению, Джо произнес: "Так точно", - отдал честь и вспомнив про то, что у Марго фетиш по всему немецкому и пристукнул правым каблуком, что в германской армии являлось знаком высочайшего уважения, словно в противовес тому, что дополнил величество. Затем развернувшись на месте градусов на девяносто и сделав шаг вперед, оказался напротив вопрошавшей мадамы. - От тридцати секунд на проверку оружия, до трех часов в зависимости от общей ситуации. Если поездка займет более трех дней, то необходимо сдать дела по нашему ведомству… - совершенно некстати в кармане завопила рация: "Тридцать седьмой, ответьте центру, тридцать се…", - правая рука в привычном движении метнулась под полу плаща, словно для того, чтобы выхватить пистолет, и через пару секунд устройство умолкло. Спасибо, за напоминание. - Плюс оформить рапорт, объясняющий отсутствие на работе, а так же еще час на подготовку дополнительного снаряжения, если присутствует возможность вооруженного столкновения, - отчеканил слово в слово, сокращая массу Но. А так же полчаса, на то, чтобы грохнуть любимого шефа и замести следы. А так же пару суток на поспать, - буркнуло недовольное подсознание. - Далее интересуют: мои задачи, полномочия, по-возможности, реальная цель поездки, ее статус, более конкретные сроки, вид транспорта, маршруты, состав группы и процент непредвиденных обстоятельств, не люблю сюрпризы. * с вашего позволения, чтобы не загромождать текст цитатами и указать к какому именно периоду в разговоре относятся мысли, оформлю чужие фразы нижним подчеркиванием, если что, исправлю.
Рачана Ануджа: Рачана поморщилась. Вот уж чего ей не хватало, так это копа с замашками спецназовца. Крутые мальчики хороши для телеэкранов, а в жизни все же не место подобным речевым оборотам. Проще нужно быть. И изящнее, пусть даже и на словах. Хотя, возможно, бросающаяся в глаза разница в мышлении и сыграет им на руку при поисках. Но это не повод для того, чтобы всю поездку иметь сомнительное удовольствие выслушивать подобные формулировочки. - Во-первых, это научная экспедиция, а не военное вторжение, так что свой казенный тон можешь сдать вместе с делами своему начальству. Мне он без надобности. Во-вторых, зовут меня, если тебе это еще не известно, Рачана Ануджа, можешь обращаться ко мне по имени, без звания, - брошенное Греем "она" да еще и в присутствии самой эксплоратории покоробило Рачану не меньше, чем все эти его словца. - Что касается твоих вопросов. Как ты уже, я думаю, понял, мы отправляемся в Торнвальд, искать интересующие нас бумаги. Подробнее о них расскажу уже по пути, пока что тебя это не должно волновать. Отправляемся через три дня, вылетаем на вертолете. Сколько продлится поездка, точно не скажу, рассчитывай на несколько дней. На территории базы живет один из моих сотрудников, он нас встретит на месте. С собой брать только минимум личных вещей, все необходимое снаряжение мы тебе обеспечим. Состав группы еще не утвержден, о точном времени и месте сбора тебе будет сообщено послезавтра. И болтать о том, куда тебе предстоит поездка, конечно же не стоит. - Ответ получился более резким, чем ожидала эксплораторий, но видимо оно заразно, тем более что ее уже занимали другие вопросы. Например, что нужно связаться с Джиммом, чтобы он подготовил к их прилету необходимые карты и бумаги. О том, застанет ли она на месте кого-нибудь из химиков, и что скажет ей Аксель, узнав, что она подсунула его девочкам работу и сбежала куда подальше... А еще было просто необходимо подыскать еще кого-то для экспедиции, съездить на склад, заказать внеочередной вертолет... Иногда быть руководителем маленького отдела очень хлопотно: под рукой может не оказаться такого специального лакея, на чью голову можно свалить большую часть мелкой и неинтересной работы. - Я так понимаю, вопросов больше нет? - пришлось в очередной раз задирать голову, чтобы увидеть лицо духа лжи.
Joseph Grey: Наблюдать за реакцией девушки относительно некоего маленького представления было куда интереснее, чем за монархами, солдатня кое-кому была явно несколько не по душе. Дополнительным фактором и, возможно, раздражителем были некоторая разница в росте, а так же наличие ступенек, поэтому оборотнице необходимо было задирать голову, дабы лицезреть ясны очи собеседника. Конечно, можно было бы проявить, как ее там... толерантность, отступить на пару шагов назад, однако если рассуждать здраво, то раз мадаме подобное положение вещей сильно мешает, то она вполне самостоятельно может подняться повыше. - Во-первых, это научная экспедиция, а не военное вторжение, так что свой казенный тон можешь сдать вместе с делами своему начальству. Эх, никакого уважения к «дедушке», уже сразу тыкают, хотя, чем меньше формальностей, тем лучше, никогда особо их не любил, хотя они и окружают меня большую часть жизни. А вообще вся наша жизнь - война, а все происходящее операции разных масштабов, так что не соглашусь. Ну, раз вот научная экспедиция, так и брали б собой своих бумажников или еще кого там... – Джозеф все еще не терял надежды, что его еще могут заменить кем-нибудь другим. - Мне он без надобности. Отлично, если не сработаемся, то у меня есть уже один шикарный способ кому-то капать на мозг. Так, что мэм, слушаюсь мэм, - настроение несколько скатившееся вниз по сравнению с совсем еще недавним расположением духа, вкупе с хроническим недосыпом, почему-то способствовало мыслям, что с новой «начальницей», они будут постоянно на ножах, поэтому потихоньку начинали прорабатываться методы психологического давления. - Во-вторых, зовут меня, если тебе это еще не известно, Рачана Ануджа, можешь обращаться ко мне по имени, без звания. Учту. Имя мое тебе уже известно, а представляться полностью по регламенту смысла не вижу, тем более я намереваюсь покончить с болтовней как можно скорее и отправиться на свидание с подушкой, если что-то самой будет интересно, то изучишь мое личное дело. Уж я-то точно загляну в архив и полистаю про тебя, хоть и слышал кое-что, главное чтобы некая личность вдруг не оказалась супер засекреченной персоной и мой допуск прокатит. Выслушивая ответы, Грейлак остался недоволен тем, что полностью проигнорировали его первый и второй, как по счету, так и по важности вопросы. Надо же, в самом деле, заранее знать, чем он там будет заниматься-то. Так же Джо понадеялся, что им не придется скакать по Торнвальду с ледорубом и лопатами, откапывая какие-то призрачные гипотетические бумаги. Хотя три дня на отдых, а так же сборы не могли не порадовать инквизитора, уж больно часто он слышал ответ «прямо сейчас». При упоминании о вертолете ликантроп несколько прищурился и недобро зыркнул на командиршу, так как перед его взором почему-то предстал «разваливающийся» допотопный МИ-8, благо пришедшая на смену мысль напомнила, что они все же не в БУРСе, да и Маргарет не пожалеет средств на хорошую технику. Однако идея о путешествиях по воздуху полуволку не понравилась по ряду причин, и он уже хотел было кое-что уточнить, а, может, и возразить, но здраво рассудил, что из-за фобий и предубеждений одного члена группы ничего менять не будут, тем более, вроде как, сбивать их никто не намерен. Да и нельзя не согласиться с тем, что винтокрылая машина как-никак является удобным и быстрым средством переброски чего-либо куда-нибудь и вертушке не преграда отсутствие дорог и непроходимость местности, лишь бы погода не подкачала. Остальная информация была просто все так же молча прослушана и «законспектирована», за все это время лейтенант мельком кинул пару изучающих взглядов в сторону величеств. Под конец волколак мысленно пожурил халатных научников в лице г-жи Ануджи по поводу того, что не могут сообщить точные сроки, это у них там годом раньше, годом позже, а тут каждые сутки на счету. Упоминание о неразглашении информации несколько позабавило, говорить подобные вещи духу лжи все же излишне. Хотя сотрудники разные бывают, тем более теперь можно не гадать, обязано знать твое непосредственное начальство о целях командировки или нет. Выходит второе, ну и чудненько, шефу по поводу него, небось, поступит приказ сверху и допытываться никто не будет. - Я так понимаю, вопросов больше нет? Ага, щаз, дофига и больше, тебе списком? – оборотень лишь кивнул в знак того, что уяснил информацию. - Все же хотелось бы знать о моей роли в данном предприятии, - небольшая пауза Грей прикинул, что «любознательность» на денечек может перебиться, - но это может подождать до того момента, когда состав группы будет утвержден. Либо в другое время по вашему усмотрению, - предпоследнее слово было особенно подчеркнуто. И неплохо бы знать характер местности и тип исследуемого объекта, ладно, все потом... Вообще-то для «отставного» военного было обыденным делом узнавать все в последний момент или выслушивать на брифингах наскоро сфабрикованную липу, но все же. На первый взгляд мадама, вроде как, казалось башковитой, но к Рачане необходимо было еще долго присматриваться и принюхиваться, поэтому какое-либо четкое мнение на ее счет пока еще сформулировано не было, но сразу видно, что коза с норовом. - Я свободен? – Грейлак вопросительно посмотрел сверху вниз.
Рачана Ануджа: При взгляде на недобрый прищур "Йозефа" Рачане вспомнился один старый торнвальдский "приятель" - огромный черный волк в обличье зверя, и не менее огромный качок в гоминидной форме. Была у него любимая игра, нависнуть над хрупкой и маленькой красной волчицей, положить ей руки или лапы на плечи и, все больше перенося свою массу на передние конечности, с таким же прищуром спрашивать ласковым голосом... Нет, не молилась ли она на ночь, а почему она такая несоответствующая. Несоответствующая его представлениям о прекрасных оборотницах. - Все же хотелось бы знать о моей роли в данном предприятии, но это может подождать до того момента, когда состав группы будет утвержден. Либо в другое время по вашему усмотрению, - после побега черный бугай попался ей как-то на необьятных просторах Сибири. Тогда они тоже поиграли. Но уже по другим правилам. И ее зубы оказались прочнее, чем шейные позвонки давнего товарища по играм. Он всего лишь оборотень. Причем явно уставший. Так что отложим выводы на потом... До более близкого знакомства, как с ним, так и с его делом. - Твоя задача в этой поездке - смотреть, нюхать и шевелить мозгами. Окинуть старую пыль свежим взглядом - быть может, ты сможешь увидеть то, что мы пропустили. Большего рассказать пока не могу, - а и могла бы, так глядя на твою кислую мину, товарищ спецназовец, можно подумать, что интересуешься подробностями ты по какой-то застарелой привычке, пропуская сказанное мимо ушей. Так что хватит с тебя на сегодня сведений. Иди занимайся своими убийствами или с чем вы там сейчас носитесь. Наговориться еще успеем. - Я свободен? А может, раз ты теперь у меня в штате, съездишь договоришься насчет вертолета? Нет? Почему-то я так и думала. - Да. До послезавтра. Хорошей ночи. - Рачана отвернулась от лжеца, отвесила полупоклон монархам, и вернулась под своды храма науки. Ее ждали химики и документы - времени для подготовки она как всегда взяла по минимуму, ибо шило под рыжим хвостом уже зашевелилось.
Joseph Grey: - Твоя задача в этой поездке – смотреть, нюхать и шевелить мозгами. Окинуть старую пыль свежим взглядом – быть может, ты сможешь увидеть то, что мы пропустили. Большего рассказать пока не могу. Секретность, тоже верно. Вот только я, что-то до сих пор не понял, мы там археологов и черных копателей из себя будем строить или я буду должен шевелить мозгами по причине того, что кто-то из местных нашел и изъял необходимую нам информацию, а некто мистер Грей должен оную разыскать, попутно вызывая на допрос каждого встречного поперечного, иначе какого черта вам сдался следак? Так, что возьму-ка я, пожалуй, ствол, повнушительнее пистолета, либо темнят ребята, либо что-то еще, не верю я, что в конторе нет специалистов в подобных вопросах и взять некого, - волколак совершил над собой титаническое усилие, дабы подавить зевок, бывший последствием тотального недосыпа, но ни в коем случае отсутствия интереса к делам давно минувших дней. - И если сопоставить даты, то там не просто старая пыль, а вековая, так что разгребать ее придется экскаватором наравне со снегом, неужто за все это время ничего не смогли найти, а тут нате жареный петух в задницу клюнул и все побежали копать... - Да. До послезавтра. Хорошей ночи. Волколак молча кивнул в ответ, затем, посчитав, что подобной реакции маловато будет, все же произнес одно слово: - Ночи, - просто бесцветная по своей сути фраза и не понять по интонации желают собеседнику всего наилучшего или наоборот посылают куда подальше, в данный момент близкой к истине являлась первая интерпретация. Бурый в некоторой степени был благодарен Рачане за то, что разговор по поводу работы был отложен на несколько поздний срок. Почему-то не было никакого желания обсуждать Торнвальд в присутствии правящей верхушки, как инквизиции, так и доминирующих стай, тем более необходимо было просто собраться с мыслями и спокойно обдумать аспекты предстоящей командировки то, что он уже накопал по убийству. Так что в очередной раз, приняв некое подобие стойки по команде смирно, козырнул всем присутствующим сразу и никому в частности, при этом, одарив недобрым взглядом некую тоненькую папку, лейтенант развернулся на сто восемьдесят градусов и отправился к автомобилю ожидавшего его за воротами проходной НИИЭБ. Когда Грейлак наконец-то оказался внутри и хлопнул передней дверцей «отгораживаясь» тем самым от «окружающего мира», то оказалось, что температура в салоне фактически не отличается от той, что зверствует за бортом. Поэтому оборотень решил не избавляться от верхней одежды, лишь только шапка перекочевала на заднее сиденье, заводить машину он тоже не стал, лишь только нажал на кнопку блокировки всех дверей, поставил таймер будильника мобильного телефона на двадцать минут и поудобнее откинулся на сиденье. Теперь у него в запасе теперь несколько мгновений на то, чтобы разложить все мысли по полочкам и просто отдохнуть, можно, конечно, было сразу поехать домой, но, что-то во всей этой сегодняшней шумихе было не то, вот что...
Naadir: Разочарование. Что же ещё, окромя этого, могла испытать Черная Королева, нетерпеливости у которой с годами не убавилось? Ведь требовалось, чтобы любая проблема немедленно решалась прямо у её ног, а если по какой-то причине этого не происходило, Маргарет с упорством молодого темпераментного курьера, желающего побыстрее доставить и продать товар клиенту, начинала беготню за оной: "Вот же мои ноги, падай ниц и решись наконец!". Самой вертеть хвостом и заставлять шевелиться других – таков был её удел. Пожалуй, чувствовать и правильно расценивать изменения в моральном состоянии Её Величества Наадир уже умел в середине девяностых, когда мирные и не очень переговоры на шахматном поле боевых действий велись именно Гарротой, в то время как Рид, окончательно завладев западной частью города и немного остудив свой военный пыл, больше заботился об устройстве воздушной ветви в своём малом царстве, полностью доверив вести стратегические действия своей королеве. Поэтому Наадир давно уразумел, что по меркам Маргарет в девяносто процентах случаев он бывает просто невыносим. Он вёл себя всегда так, как хотелось ему и только ему. Но право же, оберегать душевное равновесие нахтшаттен было исключительно обязанностью Ридаана, а ему, Наадиру, можно было и подразнить коллегу тем, что он таков, каков есть. Изменить его не по силам уже никому и ничему. Garrotte пишет: - я тогда отпущу своего водителя и воспользуюсь твоими транспортными услугами, ты ведь не против? - Не против, конечно, - произнес Реб, немного отстраняясь, чтобы не мешать охраннику проявлять вместо него учтивость при королевне: её руку Наадир отпустил ещё тогда, когда Маргарет поравнялась с его широким шагом. – Машина с моим водителем оставлена за воротами нашего храма науки, так что, не обессудь, но придется пройтись, - на скептический взгляд, он добавил, - ты же помнишь, я не привык брать на наши собрания средства коммуникации, - равнодушно констатировал всем давно известный факт Белый Король, отворяя массивную деревянную дверь, покидая стены НИИЭБ первым: хотя о том, что творилось в душе Марго Наадир беспокоился в редких случаях, отдавая дань галантности, то забота о физической сохранности "старушки" являлась самой собой разумеющейся. Однако ни ночных монстров, ни одержимых, ни даже Михаэля во дворе института не обнаружилось, на что монарх Опио мысленно пожал плечами и уверенно направился вниз по ступеням, на ходу доставая из глубин кармана куртки портсигар и белую зажигалку. Вишневый аромат от зажженной сигареты бесцеремонно вторгся в промозглый воздух позднего вечера, когда Реб, ступив на асфальтированное покрытие, повернулся лицом к Маргарет, будто откликаясь вместо своего брата. Он вопросительно поднял брови, зажав мундштук зубами. Почему-то в этот момент Наадир представил на месте женщины её волчью ипостась – черную канадскую волчицу, настороженную, но, как всегда, любопытную. Рачана Ануджа пишет: - Нахтшаттен! Оцепенение спало и Белый Король, поддавшись некому инстинкту, вновь преодолел все ступени, на сей раз в два, не затруднивших его, прыжка. Виновницей нового беспокойства была всего лишь глава исследователей, занимающейся раскопками Ромула – Рачана Анужда. Он сдержанно кивнул ей, после чего направил взгляд буравить свечение фонарей и витавшую в их свете морось, одновременно вслушиваясь в завязавшийся разговор. «Третье поколение оборотней. Асмунд ни разу не упоминал даже похожей информации. Впрочем, рассказы отца о колыбели оборотней были скупы и всегда обрывались, толком не начавшись. А допытываться поздно. И даже прийти безмолвно спрашивать на могилу не предоставляется возможным. Его прах был развеян по ветру на землях Швейцарии». Белый Король отправил окурок догорать близ неухоженного газона, вернув мундштук обратно в карман, и принял папку с отчетом из рук Джозефа Грея, также вышедшего из дверей НИИЭБ, в отличие от Рачаны строго придерживающегося иерархии, отчего не создал лишней суматохи. *** Нависнув над миниатюрной, по сравнению с ним, Черной Королевой, Реб перелистывал в её руках скупой отчет. Забрать-то забрала, но просматривать явно не спешила, пришлось принимать меры самому, краем глаза наблюдая за нижестоящими инквизиторами. Белый Господин сохранял молчание, тем не менее, атмосфера немного накалилась. Следовательно, в интересах каждого было быстрее разбрестись по своим местам, что подчиненные и поспешили сделать. Досмотрев отчет до конца, Наадир оставил его Гарроте. Мгновением позже на подъездной дорожке показался его графитовый BMW модели конца первого десятилетия этого века. Пассажирская дверь отворилась, из машины показался прищурившийся Черный Король: "Не уж то вам черти полосатые путь заградили?"
Garrotte: - Не черти, Рид, не черти. Куда хуже, - по лицу Маргарет было не понять, чего в ее словах больше, грусти или иронии. - От первых обычно можно отделаться экзорцизмом или хотя бы стукнуть кадилом по черепушке, а "сотруднички" насыщаются обычно только ежемесячной - и весьма нехилой - зарплатой. А все-таки это был весьма удачный ход - столкнуть лбами двух нарушителей ее вечернего спокойствия (и правильно - нечего донимать псевдобога в нерабочие часы!), прикончив таким образом сразу двух зайцев с молчаливого согласия Реба. То, что Ануджа и Грей доставят друг другу еще немало неприятных минут, о которых ей, Марго, еще придется со смехом вспоминать, читая отчеты, не вызывало ни малейших сомнений. Пока она не без интереса наблюдала за тем, как серый и рыжая мечут друг в друга громы и молнии, Реб потянулся к отчету в ее руках, который, оказывается, уже успели скропать духи лжи, и даже ознакомился с содержанием, не спеша, однако, делиться своими домыслами на сей счет с коллегами. Впрочем, разобравшись с мыслями, Маргарет решила, что не очень-то этот отчет ей и нужен. Духи, как исходило из их наименования, соврут - недорого возьмут, расписав все в отчете так, что можно будет думать, будто на земле вообще и в Альдоре в частности их, духов, стараниями, уже выросли райские кущи, наступило прекрасное далеко и коммунизм впридачу. Да и что за труд - нагородить столько заведомо ложной информации, чтобы человеческий обыватель перестал задумываться над деталями странного утреннего убийства, даже если и вообще хотел хоть раз в жизни над чем-то задуматься. Да и спецслужбы человеческие отваживать было проще простого. Их-то жизнь и благосостояние не висели на волоске, им не угрожала в этой жизни скорая расправа, вертолеты и ленточки с флажками. Вот когда свой отчет выдадут криминатории... Впрочем, настоящие дела за столь малое время не делаются, и, будучи любительницей конкретных и материальных дел, все информационные игры и прочую конъюнктурщину сейчас, как и много раз до того, Марго решила свалить на головы царственных братцев. - Подумать только, - переключившись на более занимательную тему, нахтшаттен не заметила, как начала произносить ее вслух, - вдруг, действительно, мы с братцами-одержимыми не одни на этом свете? Вдруг есть еще кто-то, глядя на нас, погрязших в мыслях о собственных исключительности и величии, лишь презрительно усмехающийся и не стремящийся показаться на глаза? Выжидающий время для удара? Кем мог бы быть этот третий оборотень? Я, конечно, не понмю и не знаю многого, хотя кое о чем, разумеется, догадываюсь, но по-моему на момент развала проекта "Ромул" всеми необходимыми данными для создания идеального оборотня люди обладали. Пока не развалили все, конечно, но это, видимо, в их людской природе. Напомню, оборотень должен был обладать пластичностью. Не быть фиксированным на одной, весьма уязвимой, как у нас, ипостаси. Когда нужно, быть сильнее одержимого, когда нужно другое - ловчей и стремительней истинного, быть никем и всем одновременно. Идеальное оружие. Идеальный убийца. И та еще заноза в заднице для врагов. Нахтшаттен с радостью сменила промозглость улицы на тепло и щекочущий ноздри кожаный запах дорогого салона, изрядно, впрочем, приправленный вишневым куревом Белого. Позволила себе старательно и с наслаждением потянуться. Тело не то чтобы прямо вопияло, но настоятельно рекомендовало полноценный и продуманный отдых. И Марго в тайне надеялась, что "званый вечер" в Доме Льда ее не разочарует. Сильно хотелось в уютное кресло - и кофе. Или даже чего-то покрепче.
Рачана Ануджа: И что все так переполошились, - Рачана возвращалась к выходу из института. В здании она провела совсем мало времени: в столь поздний час на месте из нужных ей оборотней обнаружились только какие-то фанаты из химиков, коим она и спихнула бумаги, предварительно запугав несчастных именем завлаба. Чтоб ничего случайно не перепутали.Теперь, направляясь домой, она обдумывала услышанное случайно в лаборатории обсуждение недавнего убийства. Да, зверская расправа над человеком, явно не обошедшаяся без участия одержимого, и что теперь, всех на уши ставить? Не стоит это проишествие такой беготни, ох не стоит. Сколько было убито за время дележа территории, да и после того, пока инквизиция не наладила работу. И ведь жили же как-то. Не раскрылись. А в этот раз даже и следов когтей-зубов не осталось, надо будет потом порасспрашивать Акселя, как такое получилось. Ребята как раз, кажется, с пробами с места проишествия возились... Интересно, что сподвигло убийцу на столь... хм... странный поступок? Ни разу не слышала, чтоб одержимые в приступе ярости что-либо писали. Разорвать на части это в их духе. Сломать все, что ломается, на пять миль округ - тоже подойдет. Но вот пафосные лозунги корябать - это уже что-то новенькое. Да и что надпись угрожает именно инквизиции - тоже отдельная тема. Рачана очнулась от размышлений только когда ее обдал холодный порыв ветра. Оказывается, за мыслями она не заметила, как покинула здание института... Да и его территорию вобще. Девушка поежилась, и огляделась, переключившись на более земные материи. Например, на чем бы уехать отсюда - Раш уже успела пожалеть, что добиралась утром до института пешком. Она огляделась, но в обозримом пространстве наблюдалась только неспешно отъезжающая "Вольво", абсолютно ей незнакомая. Что же, придется пройтись. Не такси же вызывать, в самом деле.
Joseph Grey: Грейлак «пришел в себя» на три минуты раньше, чем зазвонил будильник. Само собой между, посидев в тишине, подумать о делах разной степени важности и чуточку подремать организм, да и сам оборотень выбрали последнее. Поэтому, справедливо рассудив, что основательно пораскинуть мозгами можно и несколько попозже, бурый погрузился в промежуточное состояние между царством Морфея и явью, только вот за столь малое время, к сожалению, выспаться было совершенно невозможно. Хотя некий благоприятный эффект, правда, больше психологический, чем что-то более продуктивное посиделки с закрытыми глазами принесли. Прохлаждаться перед НИИ и дальше было бы расточительством свободного времени, которое можно потратить на нечто более полезное, а именно на то, что гласит древнее воззвание: «yankee go home». Правда была у Джозефа предательская мыслишка перекинуться в четырех лапное хвостатое создание(благо тонировка стекол позволяет), дабы занимать поменьше места и остаться ночевать прямо тут на заднем сиденье, но оная была отброшена куда подальше, ничего до квартиры доедет, не рассыплется. Пару раз для приличия Джо зевнул, решив прокатиться в тишине и пока оставить радио в совокупности со сто лет назад скинутым «сборником», состоящим из тучи песен всевозможных исполнителей довольно-таки конкретных жанров, до той поры пока за рулем не начнет рубить не по-детски. Из посторонних источников шума осталась в живых только рация и телефон. Наспех поинтересовался у диспетчера, по поводу чего вызывали его полчаса назад, затем сморозил какую-то чушь в качестве отмазы больше для себя, чем для кого бы то ни было, не из комиссариата ж вызывали, так что пошли они все… За это время служебный рыдван был «отогрет» и готов к транспортировке пассажира, водителя и отца родного в одном лице туда куда ему заблагорассудится. Не успел «дух лжи» покинуть своеобразную стоянку и отъехать от проходной несколько метров, как брошенный в зеркало заднего вида взгляд зафиксировал некую госпожу Ануджу, аналогично припозднившуюся на рабочем месте и в данный момент по первой прикидке направляющуюся в ту же сторону, что и оборотень. Сложно определить, что это было некая толика благородства вкупе со скрытым альтруизмом, желание воспользоваться удачным моментом и обсудить кое что по поводу предстоящего задания, просто пообщаться с новым руководителем в неформальной обстановке или же холодный расчет в таком зачастую необходимом деле, как оставить о себе хорошее впечатление совершив небольшую услугу? Скорее всего, все вместе взятое, с прибавлением некой толикой безбашенного цинизма, ведь вполне возможно, что с этой цацой придется тащиться через весь город. И тогда фиг вам с маслом, батенька, а не здоровый сон. Правда подобная кощунственная и вопиющая по своей несправедливости мысль не помешала ликантропу сразу же притормозить, одним щелчком разблокировать переднюю правую дверь и, распахнув оную, подавшись корпусом в сторону пассажирского сиденья, поинтересоваться: - Вас не подбросить? – и затем уже добавить безапелляционным тоном – Садитесь.
Рачана Ануджа: Первой мыслью оборотницы было уточнить, похищение это или приглашение. Но удержалась. А то вдруг передумает и придется топать пешком. Хотя... Похитит - ему же и хуже. Так что Рачана нырнула в теплое пространство автомобиля, про себя отметив с удовольствием, что в салоне не пахнет куревом или какой-либо другой дрянью. Что же, плюсик лжецу. Благодарно улыбнувшись, она не стала дожидаться вопроса: - На Зеленую площадь, пожалуйста. Теперь, когда лицо нового подчиненного находилось примерно на одном уровне с ее собственным, стали особенно заметны на нем следы усталости. Наверное, тоже с ног сбился из-за этой сумятицы с недавним убийством. Ануджа искренне понадеялась, что Джозеф успеет отдохнуть за ближайшие дни. Нет, не то чтобы она так уж переживала за здоровье инквизитора. Просто чем яснее он будет мыслить, тем лучше для дела. А таскать за собой сонный мешок с костями - занятие не только бессмысленное, но еще и весьма затратное в плане нервов и времени. А и того и другого было весьма жалко транжирить на подобные мелочи. К тому же у волчицы появилась слабая надежда, что все эти выкрутасы и так и сквозившее в разговоре недовольство берут свое начало в той же усталости. Потому что напряженных отношений она не любила, по крайней мере с теми разумными существами, с которыми ей приходилось работать, что уж говорить о поездке в "колыбель оборотней". Не замок с привидениями, конечно, но чем слаженней действует команда, тем лучше... Эксплораторий уже почти пожалела, что связалась с кем-то малознакомым, заворочалась мысль, что, наверное, стоило повременить с экспедицией, пока не освободятся те, кто уже ездил с ней. Но Раш напомнила себе, что, учитывая последние треволнения, неизвестно, когда еще такое случится. Да и решено уже все. Так что путь, как всегда, только вперед. В любом случае, сейчас у нее была возможность получше узнать сей экземпляр до начала поездки... Тем более что маску строгой начальницы она благополучно оставила у себя в кабинете. Можно было просто задушевно побеседовать, хотя лезть с разговорами первой Рачана не стала, просто поудобнее устроилась на сидении, боковым зрением следя за своим нежданным спутником - по жестам тоже можно многое понять о человеке... и оборотне. Особенно когда он делает что-то привычное, например, ведет машину.
Joseph Grey: Уточняющие вопросы задавать не пришлось, сообразительная пассажирка сразу же сообщила все, что от нее, в общем-то, и требуется: - На Зеленую площадь, пожалуйста. И даже про пожалуйста не забыла, надо же, прям сама вежливость, а на лестнице с удовольствием бы покусала небось меня и Нахтшаттен, за такой подарочек. Тьфу… официоз уже в мысли полез, Маргошу в смысле. Почему-то, несмотря на желание пребывать в сонном царстве, но никак не за баранкой, сразу захотелось надвинуть на голову эдакую традиционную таксистскую кепи и съязвить по поводу того, что существуют тарифы, и за просто так никого не возим, даже начальство, в особенности временное. Однако преобразовывать данную мысль во фразу, произнесенную вслух, полуволк не стал. Тем более он был несказанно рад тому факту, что ехать-то и не совсем по пути, зато наворачивать круги по всему городу нет необходимости, всего-навсего полчаса при худшем стечении обстоятельств, и они на месте. Дождавшись того, когда девушка устроится поудобнее, закроет дверь и пристегнется, лейтенант плавно откатился от обочины, предварительно проверив чист ли горизонт и поинтересовался: - Какой стиль езды предпочитаете, медленный вежливый, по правилам, или третий вариант? – хотя все это было произнесено чисто больше из вежливости, после первых пяти минут по первому пункту водила бы уж точно задремал или все же вдавил на газ, последний вариант сам по себе был неплох, но велика вероятность влететь куда не надо, так что Грейлак в конце концов все равно выберет оптимальный для себя вариант с некоторой поправкой на пассажира. Кстати для того, чтобы видеть лицо Рачаны, Джозефу даже не надо было поворачивать голову, зеркало заднего вида находящееся в салоне вольво в большинстве случаев использовалось не совсем по назначению и в данный момент находилось под таким углом, что можно было преспокойно рассматривать физиономию новой знакомой. А вот главе загадочного отдела эксплораториев подобным маневром уже было не воспользоваться вследствие разницы их роста и угла наклона отражающей поверхности. Так что внимание к его персоне для «духа лжи» не осталось незамеченным, а с другой стороны, если подумать, что научнице этой еще делать, не на дорогу же пялиться. - Не мое, конечно, дело, - произнес инквизитор, спустя несколько минут, проведенных в относительной тишине, причем таким тоном, словно продолжая только что прерванный разговор. - Но прошло девяносто семь лет с момента неких событий. Конечно, информация подобного плана дальше сотрудников вашего отдела (как ни странно) не просочилась, но все же известно, что в «руины» посылались наши поисковики, которые, вроде как, перерыли там все, что возможно. Кстати не беспокойтесь, прослушки в машине нет, - полузверь притормозил на светофоре, повернулся вполоборота к своей собеседнице, крайне внимательно просканировал оную взглядом и вновь обратил взор на дорогу. - При нынешнем как политическом, так и финансовом положении наших руководителей, не привлекая внимания в так называемой колыбели можно разместить хоть целое НИИ и раскопать земные пласты вплоть до самого ядра, если понадобится. А теперь вдруг ни с того ни с сего срочно снаряжают одинокую вертушку и посылают в составе экипажа первых попавшихся под руку, - бурый все это время наблюдал за реакцией своей собеседницы через зеркало. - Возникает резонный вопрос, насколько серьезно там занимались исследованиями? И в каком состоянии на данный момент находится объект, так как по имеющейся информации вояки там разнесли все ко всем чертям. Это не праздное любопытство, Рачана. И да, можете не отвечать, ваше право.
Рачана Ануджа: - Какой стиль езды предпочитаете, медленный вежливый, по правилам, или третий вариант? Интересно. За свою долгую жизнь Рачана впервые сталкивалась с тем, чтобы водитель интересовался мнением случайного пассажира на сей счет. - Такой, чтобы оказаться в пункте назначения в целости и сохранности, - фразу она сопроводила еще одной улыбкой, глядя при этом прямо на оборотня. Помолчали. А затем из нового сотрудника вопросы посыпались один за другим, и Рачане, уже не в первый раз, захотелось перекинуться и с воем "сколько можно" ускакать от сего умника как можно дальше. Не первый, ох, далеко не первый и, скорее всего, не последний раз она выслушивала эти "почему так, а не вот эдак?" и умозаключения о базе, построенные на пустом месте. Вторым желанием было рявкнуть "Потому что! Увидишь - сам поймешь!" Но и оно осталось невыполненным, как всегда. Внешне все эти желания проявились лишь тем, что девушка полуприкрыла глаза, как бы обдумывая ответ - жест настолько же давно отработанный, как и примерный ход дальнейшей беседы с не вмеру любопытными и умными представителями рода оборотницкого - точнее, с теми из них, кому положено знать хоть что-то по данной теме. Остальным обычно доставалась извиняющая улыбка и пожимание плечами - мол, занимайтесь своими тайнами, а в чужие нос не суйте. - Как ты думаешь, что представляет из себя база, и как она выглядит сейчас? Судя по только что выслушанным мной предположениям, мнение на этот счет уже сложилось. Хотелось бы послушать. Из "умников" пока что мало кто был близок в своих фантазиях к реальному положению дел. Слишком уж веселую шутку сыграли обстоятельства. Хотя оборотням они, во многом, оказались на руку. Ануджа, не без удовольствия, подумала вдруг, что при желании, оказывается, оборотни могут хранить тайны гораздо лучше, чем можно было бы подумать. Если судить по словам Джозефа, за пределы отдела не просочилось никакой лишней информации. Ну да, есть такие эксплоратории, чего-то там на базе пару раз копались. Настоящая работа ромулитов оставалась за кадром, в полной мере известная лишь Рачане и Гарроте. Остальные, включая братьев Старк, знали лишь о малой толике происходящего.
Joseph Grey: - Такой, чтобы оказаться в пункте назначения в целости и сохранности, - в очередной раз, покосившись на пассажирку, через отражающую поверхность лишь молча кивнул в ответ, несколько позавидовав тому, что у кого-то еще хватает сил, а так же присутствует желание улыбаться. Причем данное действо весьма походило на искреннее выражение эмоции, чем на просто дежурное автоматическое движение лицевых мышц. В общем, вервольфу оставалось лишь мысленно поблагодарить нового руководителя в будущем мероприятии, участие Грейлака в котором уже давно не подвергалось сомнениям, за возможность сразу выбрать среднее между вторым и третьим из предложенных им пунктов, а не подстраиваться под кого-то там. Тем временем пока Джозеф излагал свои мысли относительно Торнвальда и задавал вопросы, да и вообще сыпал словами несколько больше чем обычно, он не преминул воспользоваться возможностью постоянно поглядывать за реакцией девушки, даже делал это несколько чаще, чем смотрел на дорогу. Было хорошо заметно, что подобная тема разговора была для сидящей рядом оборотницы, по-видимому, одной из весьма недолюбливаемых, и не мудрено, раз уж Рачана является главой отдела эксплораториев, то по логике вещей ее, скорее всего, просто задолбали расспросами все кому не лень. Но, что поделаешь, хоть «дух лжи» и мог преспокойно довольствоваться необходимым минимумом информации или даже полным его отсутствием, то почему бы не пополнить копилку знаний на счет состояния дел в том месте, куда их в ближайшее время собираются закинуть, тем более в голове крутилось весьма пара нехороших мыслишек относительно состояния «колыбели». Вообще-то инквизитор бы не удивился, если бы дамочка сейчас бы зарычала на него и послала куда подальше, верволк уже готов был услышать нечто подобное, но получил несколько иной ответ: - Как ты думаешь, что представляет из себя база, и как она выглядит сейчас? Судя по только что выслушанным мной предположениям, мнение на этот счет уже сложилось. Хотелось бы послушать. - По логике вещей на месте данного объекта должна была остаться приличных размеров воронка, не более, - почему-то сразу вспомнилось место падения тунгусского метеорита, - Но раз туда направлялись поисковики, и даже кое-что привозили, то значит, подорвали далеко не все. И не считая хоть какой-то инфраструктуры возведенной после инцидента уже нашими, хм людьми, если оная имеет место быть, - оборотень на несколько секунд прервался для того, чтобы извлечь из кармана мобильник и изучить пришедшую sms-ку, - то все наземные строения были полностью уничтожены, но сохранились некие подземные коммуникации, так еще и в таком состоянии, что представляют интерес для нашей конторы, и не только для нее, верно? – теперь настал черед бурого полузверя обернуться в сторону волчицы, ожидая подтверждения или опровержение догадок, а так же закономерный от ворот поворот и умалчивание последующей информации. Хотя уж куда лучше подобный финт, чем левая лапша, зачастую вываливаемая руководством, особенно военным командованием, на уши своим подчиненным.
Рачана Ануджа: Ануджа удовлетворенно кивнула. Что ж, хотя бы отчасти верные предположения насчет подземной части. Обычно Рачана вводила «молодых бойцов» в курс дела уже непосредственно перед вылетом, однако в этот раз, видимо, придется рассказать «легенду о сокровищах» пораньше, а то не отвяжется же, или, еще чего доброго, помрет от любопытства прямо у нее на руках… Девушке очень ясно представился неотвязно следующий за ней инквизитор, ни на секунду не прекращающий задавать всевозможные вопросы, а на исходе третьего дня картинно падающий ей в лапы замертво. Ну что ж, не большая разница, сейчас или позже. - Ты забываешь о таком факторе, как секретность. Представляешь, какая шумиха бы поднялась вокруг бомбардирования ни с того ни с сего участка леса, на котором, по всем документам, практически ничего нет? Да-да, практически никаких наземных объектов там не было, а те, что были, имели вид самый что ни на есть мирный. Поэтому на базу послали отряд спецназа с четким приказом «обращать в пепел все, что движется» и весьма нехилым запасом оружия. В результате большинство помещений остались целы, при завершении операции были выведены из строя все возможные коммуникации, часть из которых и так уже не работала из-за предшествовавшей грозы, и разрушены все выходы с подземной части на поверхность – такие небольшие взрывы скрыть или оправдать не составляло труда. Собственно, из соображений же безопасности и секретности, позже уже мы не направляли на базу большие экспедиции, да и столько заинтересованных оборотней найти проблематично. – Рачана перевела дух и, уже не скрываясь, посмотрела на собеседника, интересуясь его реакцией, прикидывая, хватит ли с него на сегодня, или, если уж рассказывать, то все и сразу. - Вернемся к тому времени, когда проект еще работал. Холодная война во всю владела умами власть имущих и не только. На каждом углу мерещились шпионы, в каждом непонятном поступке другого человека – предательство. Поэтому все текущие документы проекта держались под семью замками, а большую часть личных записей ученые хранили разве что не в собственном белье. В главный архив, в котором, по установленному порядку, должны были попадать практически все отработанные записи, уходила только мелкая макулатура, а все мало-мальски ценные записи тщательно прятались. Тут исследователям весьма помогло подземное расположение базы – лаборатории находились на самом нижнем ярусе и, то ли по недосмотру строителей, то ли по какой задумке, сообщались с мелкими подземными пещерами. Их-то и приспособили под действующие хранилища, относя туда контейнеры с бумагами. Но их много, и не во всех хранится то, что нам интересно. К тому же время и плохие условия тоже сделали свое дело, поэтому большая часть бумаг находится в очень плачевном состоянии. Мы потихоньку исследуем пещеры, вывозя оттуда каждый раз часть документов, отправляем их в расшифровку – мои ребята сидят над ними день и ночь, но их мало, работа идет крайне медленно, поэтому приходится выбирать, какие из архивов являются более интересными и важными. Что касается коммуникаций, восстановлен полностью один из входов и вертолетная площадка, так же установлен новый генератор, но он менее мощный, чем тот, что питал базу ранее. Поэтому приходится обходиться минимумом – большая часть его тратится на поддержку систем жизнеобеспечения на нижних уровнях – когда мы попали на базу в первый раз, все нижние этажи были просто-напросто затоплены грунтовыми водами. – чуть-чуть помолчав, она добавила, - Надеюсь, я удовлетворила твое любопытство на сегодня, тем более что мы уже почти приехали. – Образ выслеживающего ее по ночам оборотня все еще маячил на грани сознания.
Joseph Grey: Грейлак весьма внимательно выслушивал получаемую от Рачаны информацию, не перебивая нового непосредственного руководителя. Кстати за время ее тирады со стороны было заметно, что временами по, в общем-то, бесстрастному лицу инквизитора пробегают редкие ухмылки, и даже разок возникла ироничная полуулыбка. - Шумиха? О какой шумихе может идти речь, - на этом моменте какая-нибудь бровь по всем законам жанра должна был бы проползти вверх, но у волколака не было желания устраивать спектакли после бессонных ночей, поэтому он просто излагал суть дела, стараясь далеко не отходить от типажа солдафона, взятого на вооружение еще во время встречи с монархами. - Если даже сейчас Торнвальд считается весьма удаленным местечком, то в те времена – это, по-видимому, вообще была полная глушь. Бомбардировка? Не практично, накроет только наземную часть коммуникаций, не атомную же боеголовку туда кидать, в самом-то деле. Всего-навсего достаточно подорвать объект изнутри и только, поверьте. Даже если что-то и всплыло, всегда можно было бы наплести чушь разной степени достоверности, к примеру: взрыв станции по переработки топлива, взлетел на воздух склад оружия, про который забыли со времен второй мировой, падение советского спутника, в конце концов, хех , и метеорит грохнулся, а? Ну, вдруг кто-то узнает, что еще менее вероятней, в прессе всплывут вдруг данные, что там находился дюже охраняемый объект, а мало ли военных баз было в те времена, да хоть полигон для тренировки спецназа, хоть тюрьма для врагов державы, какая разница? Полноте вам, поверьте, народ воспримет даже полнейший бред, главное лишь грамотно преподнести информацию, мне ли про это не знать особенно вследствие моей второй хм... профессии, - непосредственный намек на причастность себя любимого к «духам лжи». Даже в приватных разговорах со своими Джозеф, если и упоминал касающиеся оборотней факты, то старался все же не называть вещи своими именами, кто-кто, а уж он о секретности не забывал. – Тем более тогда люд был куда доверчивее, чем в нынешний век развитых технологий. Если надо, то и контрразведки других стран проглотили бы качественно сфабрикованную липу, - бурый на несколько мгновений замолчал, задумавшись, затем продолжил излагать мысль, не отвлекаясь от дороги, но не забывая время от времени кидать взгляды в зеркало. – Я не спорю, высадка отряда ликвидаторов, уничтожившего персонал, результаты всех исследований и оборудование так, что даже пепла не собрать, оставив одни лишь стены довольно-таки разумное решение, поди, разберись, что тут было, но... Знаете, как-то мелковато. Имея некоторые представления об объектах, которые куда менее конфиденциальны, чем наш предмет разговора, я с уверенностью могу сказать, что если взять для примера одну весьма колоритную страну, где много чего делается спустя рукава, так даже там вояки не пожалели бы тротила и разнесли к еб*ням (единственное слово сказанное на русском) уж куда менее засекреченный комплекс. Не осталось бы и кирпичика, что уж говорить о степени обеспечения безопасности наших руин при таких уникальных разработках. Без понятия был ли проект международным, кто именно его спонсировал, и находилась ли колыбель под юрисдикцией оборонки, либо какого-то особого ведомства, однако, по-хорошему, там бы взрывчатку еще при заливке бетона во все стены вмонтировали... Возможно, я ошибаюсь, и ее там отродясь не было. Но могли просто не отдать приказ о тотальной чистке, планируя на время законсервировать коммуникации, как вариант что-то не сработало, или кто-то воспрепятствовал тем или иным способом общей детонации, гадать нет смысла. Так что все мое любопытство, ели честно, предназначалось больше для того, дабы подкинуть мыслишку о том, что весь комплекс есть ни что иное, как не разорвавшаяся пока бомба, ключевое слово пока... Поэтому я начал этот разговор еще до окончательного утверждения команды, чтобы в ее состав ввели хоть кого-то разбирающегося в саперном ремесле. Я не думаю, что ваши люди не перекопали там все вдоль и попрек, проводя поиск взрывных устройств, но прошу принять к сведению, – верволк понимал, что все только что им сказанное можно было усечь лишь до одной фразы: «Рачана, мой вам совет, возьмите еще специалиста по бабахающим штукам», но он так же и хотел провести аргументацию для подобных выводов, дабы не получить заранее отказ. Так же высказывание вслух оных предположений мало вязалось с тем типажом простого бездумного исполнителя, которым инквизитор весьма часто любил прикрываться в случае чего, но необходимо было отдать должное гражданке Анудже, которая ни только не послала подчиненного куда подальше, но и даже поделилась некоторыми сведениями. Однако предстоит еще обдумать, насколько они достоверны, и как много во всей этой истории ложных аспектов. - Кстати по поводу «холодной войны» это ваша официальная рабочая версия, или информация была почерпнута из дневника кого-то из современников? Просто подобные методы хранения гос. тайн несколько надуманны. В подобных учреждениях стараются делать так, чтоб каждый знал лишь столько, сколько ему нужно для дела и не более. Персонал, скорее всего, находился на тюремно-лагерном положении. От заказчика вложившего средства в данное предприятие все не укроешь, тем более проверяющие, интересующиеся тем, как проходят исследования, наверняка частенько заглядывали, надо же знать, на что утекают инвестиции. А архив ваш как по мне - ни что иное, как резервное дублирующее хранилище данных, про которое знали лишь единицы, не доложившие о такой, кстати подвернувшейся пещерке наверх. Само собой, можно понять ученых, они отдали годы, да что там, жизнь этим своим разработкам, а их, случись что, сразу же уничтожат. Да, и спасибо вам за сведения, хоть не гадать теперь что да как.
Рачана Ануджа: -Что же, замечательно, когда есть рвение к делу, но не слишком ли домыслов до того, как увидишь все собственными глазами? Кого-то, разбирающегося в саперном деле… Неужели ты думаешь, что прежде, чем отправить туда первую экспедицию, псевдобоги не распорядились о том, чтобы база была проверена от и до, и что ты не первый, кто знает о возможной вмонтированной взрывчатке? Так что специалисты в этой области нам нынче без надобности. Про холодную войну, устройство архивов, и некоторые другие не менее занимательные вещи, - сведения взяты из личных записей одного из сотрудников, которые нам удалось заполучить, - Рачана вспомнила исписанные мелким неровным почерком листы, которые столько лет хранила у себя – мысли ученого, его записи о буднях Торнвальда, вперемешку с рабочими наметками, которые в свое время и заинтересовали Маргарет. -А что касается упомянутой страны, - оборотница не удержалась, и закончила фразу на русском, - может, многое и делалось спустя рукава, но зато от всей широты души, - посмотрев на инквизитора, она продолжила, опустив все-таки замечание по поводу мата при дамах, - я так понимаю, по существу вопросов больше нет… А что касается остального – лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, верно? А уж после задавать оставшиеся вопросы. Ромулитка одарила Джозефа извиняющей улыбкой и отвернулась к окну, показывая, что разговор окончен. К здоровому раздражению на не в меру развитую фантазию лжеца теперь добавилась еще и толика любопытства. Надо будет обязательно просмотреть личное дело… А возможно, навести еще кой-какие справки. Вкрапления русского в разговоре заинтересовали рыжую волчицу. Все-таки немалую часть своей жизни она провела среди снегов, и теперь с теплотой вспоминала о приютившей ее в тяжелые годы стране. Не то чтобы ей не нравилось в Альдоре, город давно уже очаровал ее своими улочками, скверами и маленькими кафе в старинном стиле… Но память о сумеречном кристалле неба над бесконечными лесами она хранила почти столь же тщательно, как и связанное с Торнвальдом, искренне радуясь найденным неожиданно лоскутам прошлой жизни, теперь вдруг замаячившие совсем рядом в виде усталой, но отчаянно бодрящейся физиономии. Что же, на этот раз новичок хотя бы пытается что-то сообразить… Головной боли, конечно, как от пятилетнего ребенка, с его вечными «почему» и «зачем», но, с другой стороны, привычка интересоваться досконально объектом, с которым приходится иметь дело, часто дает хорошие результаты. Раш сосредоточила взгляд на едва заметном отражении спутника в автомобильном стекле и улыбнулась краешком губ. Что же, не такой уж ты и солдафон, каким пытался казаться в начале разговора, вон сколько красивых слов знаешь, а не только «есть», «так точно» и «разрешите идти»… Или эта комедия ломалась исключительно для начальства, мол, дурак я, и взять с меня нечего, отпустите домой спать. Посмотрим, что будет на базе… Она чуть поморщилась, подумав о еще одном предстоящем разговоре… Но эту часть беседы точно нельзя начинать сейчас, иначе этот красавчик вполне может обвешаться чем-нибудь огнестрельным с головы до ног и невозмутимо посоветовать взять с собой еще и пару танков, так, на всякий случай, в довесок к взрывнику…
Joseph Grey: - Ну, домыслы и предположения несколько разные вещи. Все же лучше постараться предугадать, что тебя ждет, основываясь на логике и известных фактах, чем потом бродить в потемках, главное чтобы подобные задумки не превращались в иллюзию единственной и неоспоримой истины, иначе можно очень даже удивиться, прибыв на место. Так, что все увижу, если не передумаете на мой счет. По поводу длинного изречения про специалистов-взрывников «лжец» перечить не стал, лишь вспомнил одно событие времен еще, чеченской компании. Тогда после успешного проведения некой операции, в которой Джо тоже имел неудовольствие участвовать, саперы аналогично сидящей перед ним гражданке Анудже были абсолютно уверены, что осмотрели каждый сантиметр, а значит мин, растяжек и прочей бабахающей лабуды на территории одного из захваченных складов с оружием не имеется. В итоге потом заказывали девять цинковых гробов рейсом в один конец на большую землю для еще только недавно окончивших школу мальчишек. Затем, абстрагировавшись от неприятных воспоминаний, прикинул в голове, что там все же как-никак была не просто война, а настоящая кровавая бойня, они же просто направляются на когда-то засекреченный объект, несомненно, в те времена неплохо охраняемый и имеющий парочку нераскрытых секретов. Так что и впрямь не стоит накручивать, выдумывая то, чего нет. Хотя, по мнению верволка это наоборот гражданским свойственно занижать уровень грозящей им опасности, а с точки зрения военного «человека» неплохо бы все лишний раз проверить. - Возможно, Рачана, вы правы, но, к сожалению, все на этом свете предусмотреть выходит не всегда... - Про холодную войну, устройство архивов, и некоторые другие не менее занимательные вещи, - сведения взяты из личных записей одного из сотрудников, которые нам удалось заполучить. - Личные записи, на то они и записи, что являются официально ни кем не подтвержденными бумагами. Конечно, я не читал этот дневник, и не владею информацией, доступной вам. Но нельзя полностью доверятся всего лишь заметкам, этот человек мог быть блистательным ученым, но это одновременно не мешает ему быть психом или шизофреником. Ибо нормальные люди до такого проекта, как Ромул уж точно бы не додумались, - водитель усмехнулся и подмигнул начальнице, мол, ничего личного по поводу научных сотрудников, - он мог просто не знать всего, или представлять это по своему, я не оспариваю ваши слова. Но истина ли это? Повторюсь, я имею представление об устройстве и работе подобных объектов. На счет ответа начальника отдела эксплораториев по поводу населения Бурса Грейлак не удержался и улыбнулся одними лишь краешками губ, для себя отметив отсутствие у девушки какого бы то ни было акцента и лишний раз укрепился во мнении, что неплохо бы заглянуть в архив еще разок и раскопать ее личное дело. - Временами мне казалось, что от всей широты души там могут только лишь глушить спиртное, первое, что замечают иностранцы и не такое уж обманчивое заблуждение, - оборотень фыркнул, припоминая свои первые ощущения при знакомстве с данной весьма колоритной страной, ее непривычную дикость после более «чистенькой» Европы. Особенно «теплыми» были воспоминания по поводу отношения местного населения к иностранцам, лишь только тогда, когда Джозеф обжился на территории еще тогдашней России, и его расовое происхождение не бросалось в глаза, бурый смог понять и много чего другого, чего не замечал во время скитания в волчьей шкуре. - Полагаю, вопросы возникнут еще в вертолете. Но вы в праве на них не отвечать, - добавил инквизитор примиряющим тоном, недовольно поглядывая на плетущуюся впереди машину и не собирающуюся пропускать его авто.
Рачана Ануджа: Возражения Джозефа Рачана выслушала с вежливым вниманием, однако спорить не стала: беседа грозила затянуться до утра, но смысла переливать из пустого в порожнее, доказывая свою точку зрения, она не видела. И даже напоминать оборотню, что его в Торнвальде не было – ни до побега, ни после – в отличие от самой Ануджи, она не стала. Зачем? Найдется еще с десяток-другой аргументов против. А вступать в длительные дискуссии с сонным и явно недовольным жизнью, начальством и новым назначением инквизитором не было настроения. В конце-концов, возможность обсудить все моменты у них будет еще не одна: перелет, да и путешествие по подземельям предоставят достаточно времени для задушевных бесед. Поэтому в ответ на все излагаемые соображения верволк получил только пожатие плечами: жизнь покажет. И не без удивления увидела она на губах оборотня пусть слабую, но все же вполне различимую улыбку в ответ на русскоязычную фразу, и мелькнувший в глазах огонек интереса. Оказывается, и эту каменную мину можно пронять. И, что самое интересное, такой близкой самой оборотнице темой. Возможно, это поможет найти общий язык с новым подчиненным. Эх, русские пьянки… Действительно, от всей широты души. Водка, «разбодяженый» технический спирт, самогон… На заводе мужики употребляли чуть ли не каждый день, а по праздникам заливали все – не миновала эта участь и Раш… Здоровый организм оборотня помогал ей стойко держаться на ногах и избегать похмелья поутру, но некоторые моменты она до сих пор вспоминала с содроганием, другие же, наоборот, вызывали невольную улыбку. Как один из подмастерьев решил подарить ей звезду с неба… После чего бодро полез брать штурмом ближайший фонарный столб, но так и не осилил пять с лишним метров вертикальной трубы и был с позором изгнан в ближайший лотка за «догоном». Как, уже ближе к девяностым годам, ловили машину, чтобы отправить девушек домой – трех водителей забраковали, как сильно подозрительных, четвертому все же доверили довезти спутниц до заводской общаги… Находящейся в двух кварталах от места посиделок. Спешный поиск пробок от водочных бутылок под проливным дождем: закупорить тару «чтоб не разбавилась, а то невкусная будет». Ромулитка отвлеклась от воспоминаний, наконец-то увидев знакомые очертания высоток и темный массив начинающегося за площадью парка – именно из-за него приглянулся ей этот район на территории Опио. И из-за фонтана на площади, старого, с красивыми птицами, из клювов которых били летом тонкие струйки воды, превращаясь в маленькие радуги, пересыпанные бриллиантами капель. Солнце заглядывало сюда по утрам, и Раш не отказывала себе в удовольствии выпить чашечку кофе, сидя на балконе и любуясь причудливой игрой бликов. - Останови, пожалуйста, здесь, - она указала на парковку возле небольшого магазинчика. Машина плавно остановилась в указанном месте. Ромулитка выбралась из машины, поеживаясь на холодном ветру. И, уже закрывая дверь, попрощалась: - Спасибо. Хорошей ночи. – Удостоившись ответного кивка, она свернула во двор своего дома, на ходу размышляя, какова вероятность, что новый знакомый отключится прямо на этой же парковке. Сомнениям скоро предстояло развеяться: эта часть дороги отлично просматривалась из ее окна.
полная версия страницы