Форум » Wrong time wrong place » [22/03/2056] - До последнего посетителя. » Ответить

[22/03/2056] - До последнего посетителя.

Фегус: • Место событий: казино "Рокировка" [quote]Громкий звон монет, смех счастливчика, выигравшего лишнюю тысячу долларов, злость проигравших, подозрительные взгляды охранников. Постоянный шум, запах дорого алкоголя и дым от дорогих сигарет. В каждом уголке таится какая-та крупица азарта, которая заставляет пришедшего окунаться с головой в таинственную атмосферу игры, рисковать, отдавать всё, не задумываясь о возможных последствиях.[/quote] • Время: 22:00 [21/03/2056] - ? [22/03/2056] • Задействованные персонажи: все, кто пожелает :) • Краткое описание квеста: кого только не встретишь в подобного рода заведении.

Ответов - 28, стр: 1 2 All

Anthrax: Стоило хоть немного потерять из виду своего ученичка, ну, или, если вам угодно, просто протеже, как того сцапал в загребущие лапки Фегус и опять начал учить плохому. Так почему-то происходило всегда, начиная с того самого дня, как Антракс впервые увидел этого молодого придурка, по совету старого прощелыги лезущего к нему, к Язве, в квартиру. Антракс не слышал диалога, но уверен был, что и сигарета в зубах Грея могла и должна была быть списана на проделки Фегуса - тот регулярно делал вот такие мелкие и ни к чему не обязывающие пакости просто малефиция ради. - Хэй, Квает, а ну кончай портить легкие этой гадостью! Уж не хочешь ли ты быть первым оборотнем, сдохшим от рака легких, да еще и в столь нежном возрасте? Я не позволю, чтобы такую подачку исследовательскому отделу кидал именно ты, так что оставь исполнение всяких глупостей старине Стауту, - он не без удивления заметил, что всю эту ахинею произнес тоном старика-отца, потирающего руку после душевного подзатыльника, отвешенного недотепе-сыну. Тьфу, гадость, только названного сыночка ему и не хватало. Да и вообще, чья бы корова мычала - сам Аксель успешно попробовал на своем неистребимом организме и опиаты (да простят его присутствующие Белые), и амфетамины, и барбитураты. Можно было только поразиться тому запасу прочности, который неведомые и, увы, давно мертвые ученые заложили в его тело. Вот увидел бы вживую - не постеснялся и поклонился. От всей души, за гениальные идеи и мастерское исполнение. С мыслью об этом в недра желудка Антракса был отправлен еще один стакан, и мыслить стало не в пример проще, легче и свободнее. Впрочем, от детального обдумывания механизмов, позволявших мозгу оборотня неизменно восстанавливать уровни своих метаболитов, его отвлек Олаф, которого, казалось, не на шутку задело рассуждение о ближайшем будущем. Он вообще был весьма странен (по крайней мере, на его, антраксов, вкус), с этой его поистине наивно-щенячьей верой в ту прекрасную и премудрую богиню, служение которой он избрал много лет назад. Вот и теперь он, похоже, был готов с боевым кличем на устах броситься в бой и покорить весь мир, принеся его, окровавленный и уже остывающий, к ее ногам в ожидании похвалы и вкусной подачки. Псих, короче. А при виде психов Антракса всегда разбирало неуемное любопытство, а потому салют бокалом в его адрес был воспринят исключительно как приглашение к дискуссии. Что он и сделал, без церемоний пересев поближе. Очень даже поближе. Как не осмелился бы садиться к "сосуду беззаконий" никто. Одни из страха, другие, как, например, Антракс трезвый, из здоровой неприязни. Все же, тенью нахтшаттен, грозно маячившей у него за спиной, от этого отдела всегда пахло. А от этого конкретного его представителя - даже ощутимо разило. - И твое тоже, Алекс, - и еще один стакан... После него последовала непродолжительная пауза. - Я очень, очень, да что там, просто катастрофически рад за тебя, если ты думаешь, что мы... Нет, не так, что ВЫ столь неуязвимы, что можете лишь насаживать свою волю направо и налево клыками. Но терпят нас, оборотней, не потому что органы давления Инквизиции на власти так уж сильны, скорее наоборот. Те люди, в руках которых сосредоточены реальные силы, терпят нас исключительно потому, что мы сидим тихонько и не рыпаемся. Если бы в наших силах было, пусть и ценой больших потерь, захватить главенство в этом мире, то смысла скрываться уже бы не было, и мы, оборотни, уже давно стали высшей расой! Но нас мало, и мы не столь сильны. С другой стороны, хорошо то, что те люди, что о нас знают, тоже сидят тихо, потому что нас переоценивают. Но Маргарет рубит головы направо и налево в случае нарушения конспирации не потому что ей так хочется. Это страх. Страх того, что люди все-таки возьмутся за дело почти столетней давности и закончат неудачную "зачистку" пятьдесят девятого. Так что я бы на твоем месте поубавил спеси касательно человечества, а то как бы не пришлось скакать перед ними на задних лапках, вымаливая избавление от пули в лоб. Потому что, и тут ты совершенно прав, большая часть оборотней хочет остаться жива и невредима, - нить беседы все чаще норовила ускользнуть от уставшего мозга Язвы, но тот пока держался. И лишь предательский жар, растекшийся по загривку, мог бы выдать его напряжение (а тучи, сгустившиеся над Инквизицией, ему и вправду совершенно не нравились). Но никто не догадался похлопать его по плечу и, соответственно, об этом не узнал.

Olaf: А, кажется, старина Антракс начинает стареть! Эка нежность к обычному лаборанту! Или необычному? На всякий случай ,скорее по привычке, чем серьезно подозревая в чем-то парнишку, Александр запомнил его внешность. Если у Язвы начинают появляться уязвимые места, то грех не воспользоваться этим в потенциальном будущем. Берси не считал шантаж таким уж плохим делом, особенно, когда результаты его приносят ощутимую пользу всем. Ну или большинству заинтересованных оборотней. Ну хорошо, шантаж хорош, если он служит интересам Королевы. - Рад за тебя, - в тон собеседнику откликнулся Олаф, выныривая из собственных мыслей. Настроен он был на "поболтать" и стремительно пьянеющий Антракс этому способствовал как никто другой, выдавая речь за речью, все более критические, мрачные и сомнительные. Спору нет, эта лаборантная крыса видел больше, пожалуй, 99% жителей города, пожалуй, по богатству воспоминаний его может перещеголять только Маргарет и то только потому, что не плавала пол жизни в наркотическом тумане, но это не дает ему права сводить на ноль все усилия королей и Инквизиции по интеграции оборотней в мировое сообщество, и, что таить, по его негласному подчинению. - Если ты считаешь, что оборотень сегодня так же слаб и неприспособен, как и сто лет назад. Мы уже давно среди людей. И самым великим достижением можно считать то, что люди в нас не верят. Перекинься я сейчас в Центральном парке, на глазах у всех этих мамаш с колясками, старушек с хлебом, все равно ничего не произойдет. Этому...феномену найдут рациональное научное объяснение, а десятку человек припишут мнимый диагноз. И Инквизиция здесь будет совершенно не при чем, сами люди не хотят верить в наше существование, приравнивая оборотней к такой же сказочной чуши, как вампиры или домовые. А еще ценно то, что люди и, по большей части, вервольфы, помнившие о проекте "Ромул" уже мертвы: их подрастающие поколения про него ничего не знаю, а для наших детей ничего не значит слово "травля". В них нет больше страха, закореневшего в твоем сознании, перед человеком с ружьем. И сейчас мы, я, нахтшаттен, Инквизиция, короли, положим все силы, чтобы наше и ваше потомство никогда и не узнало этого страха. Угроза того психа - это угроза скорее не оборотням в целом, а Инквизиции в частности, мне так кажется. Угроза создавшемуся равновесию, устраивающему всех сразу.

Anthrax: Серый лишь ухмыльнулся. Похоже, Марго за последние годы хорошо напрактиковалась в зомбировании... Антракс не без облегчения подумал, что, возможно, оно было и к лучшему, что тогда, в далеком девяносто пятом, Марго дала ему от ворот поворот, да еще и сопровождаемый такой хлесткой моральной пощечиной, что воспоминания о ней до сих пор заставляли его украдкой краснеть. Хорошо хоть, извечная щетина не очень-то уступает длинной кудлатой шерсти его второй ипостаси в деле скрывания таких непростительных и нерациональных эмоций. - Ох, хорошо бы нам немного подкорректировать еще эту современную мифологию! А то современная пропаганда в плане оборотней работает только в одну сторону - кровь, кишки на стене и прочие прелести общения с одержимыми. А лучше бы люди ставили нам плошки со свежей деревенской сметаной по утрам и считали хранителями уюта, хе-хе. Мокрая псина после дождя так добавляет жизни семейному очагу. А что до страха - это хорошо, что его нет, но должно быть чувство здравой опаски. Осторожности, если угодно. С огнем ведь играете, с огнем! Впрочем, чего это я ворчу, как старый дед, - Антракс отправил в недра своего желудка еще один бокал, доказывавший, что уж печень-то его точно еще молода духом и находится в добром здравии. - В случае чего у меня длинные лапы и неплохой опыт в выживании в режиме "один против всех", так что за себя-то я спокоен... Но ты мне вот что тогда скажи, молодой умник, кому это могло понадобиться? Кому мешает равновесие, а? Что поделать, Язва действительно привык за долгую жизнь жить в этом режиме. Даже и сейчас в нем кипел дух противоречия, заставлявший чуть ли не к любому слову Олафа находить контраргумент. Игры разума и алкоголь были готовы вместе породить очередную химеру.


Olaf: Антракс был пьян, это видно как Божий день. Но это только подзадоривало не менее нетрезвого Олафа продолжить дискуссию, не обращая внимания на то, что кним уже начинают присматриваться и прислушиваться. А какого черта, Инквизитор он или куда? Уже и выпить нельзя. В голове отчетливо послышался голос нахтшаттен с фирменными стальными нотками, отрубивашая ясно и коротко: "Нет, не имеешь!". Мужчина даже помахал головой, отгоняя слуховую галлюцинацию. А скоро придут розовые черти... Берси поерзал на табурете, съел аж два кусочка лимона, запил их рюмочкой водки и еще раз отправил в рот дольку цитруса. И продолжил беспочвенный, безосновательный спор двух нетрезвых слуг режима, умников и просто одиноких оборотней... - Как кому? Одержимым. Их порядок - это наш хаос. Это кровь, трупы, паника и страх. Они - животные в большей степени, чем мы или обычные люди. Ведь сейчас кто главный? Мы, не они. А их отслеживают, метят, как в далеком прошлом метили редкие или опасные виды ученые-натуралисты. Смотрел я недавно фильм 90х годов прошлого века про снежных барсов. У нас сейчас та же система: словить, маячек под шкуру и гуляй. А мы тем временем тебя будем пилинговать. Тебе бы такое отношение понравилось? Нет. Но это необходимо! - Олаф в запале речи резко взмахнул рукой, обвел ею зал, махнул и снова опустил на стойку. Как еще передать его мысль этому лаборанту? Да чего уж непонятного? - У них - полицейское государство. И они меняют все под себя...пытаются, вернее. А еще ведь идет о демократии в среде оборотней! Два короля со свитой, геноцид сородичей, пусть и не столь совершенных, как господствующий вид, незримая тень Инквизиции над всем миром... Демократия по Скандинавски, блин!

Anthrax: Антракс все сильнее облокачивался на стойку, справедливо полагая, что она в случае чего может стать более надежной точкой опоры, чем высокий стул. А опасения касательно возможной скорой необходимости в этой самой точке были куда как небезосновательны - в те короткие моменты, когда Язва закрывал глаза чуть подольше, чем того требовало регулярное увлажнение его роговицы, мир резко начинал проваливаться куда-то внутрь и назад, давая понять, что уж мозжечок-то точно в стельку пьян. Впрочем, Берси вроде как не изъявлял желания обняться и пойти прогуляться да поорать песенки, так что можно было пока надеяться, что он успеет протрезветь, когда нужно будет отправиться домой. Ведь Стаут вряд ли будет доволен тем, что бездыханное тело его постояльца портит своим видом, храпом и запахом перегара, не так ли? И то, что Антракс так быстро пьянел исключительно по причине вполне неиллюзорного истощения, его никак не извинило бы - надираться исключительно для разгрузки перетрудившегося мозга надо в какой-нибудь занюханной подворотне, а казино - место для текучки денег и ценной информации, и алкоголь здесь должен был применяться исключительно для поддержания мощности этих потоков... Хотя, информации в их разговоре хватило бы заинтересованным сторонам, найдись такие в ближайшем окружении. Кругом, однако, были лишь Истинные, а они вполне могли считаться частью всемирного "заговора", и, конечно, ничего полезного и нового для себя не услышали бы. - А к чему тогда вообще такой геморрой, а? Не желаете проблем - устраните всех одержимых, делов-то! Если мало опыта, то наши бесшерстные "предки" могут подсказать немало ценных приемов - уж в их-то истории примеров удачных и не очень геноцидов более чем хватает. Даже, заметь, за то недолгое время, пока существовали мы, - кажется, Язва мог бы нажить себе немало врагов среди одержимых, услышь они его излияния. Но - не услышали. Да и вообще, беседа ведь шла в чисто гипотетическом ключе. - А потом бы стали вместе строить, как там у вас говорили раньше, "светлое социалистическое будущее" для всего человечества под чутким руководством оборотней и братцев Старк в частности. Неплохой сюжет для утопии, не находишь?

Фегус: - Хэй, Квает, а ну кончай портить легкие этой гадостью! Уж не хочешь ли ты быть первым оборотнем, сдохшим от рака легких, да еще и в столь нежном возрасте? Я не позволю, чтобы такую подачку исследовательскому отделу кидал именно ты, так что оставь исполнение всяких глупостей старине Стауту Глупости старина Стаут мог исполнять как никто другой, однако ситуации, в которых ему приписывали глупости чужие, пусть и незначительные, откровенно недолюбливал. – Ну вот, малец, меня подставил, – нудно протянул Фегус, будто оскорбленно. И не важно, что несколькими секундами ранее задорно показывал язык Антраксу, округлив глаза и шутовски отдавая честь. Школяр, дразнящий одноклассника, да и только, и это в его то годы. – Слушай, принц опиатовский, а мне вот все интересно, как ты смог вторично на глаза Акселю то показаться, после ерундового, но погрома его квартиры? Тебе было тогда шестнадцать? - он бесцеремонно обнял наадировского отпрыска за плечи, хрипло смеясь и морща нос от дыма наполовину выкуренной сигареты. – Да ещё и в лаборантах у Язвы официально ходишь, диву даюсь, – в качестве ответа господину владельцу казино последовал уставший, но вполне дотягивающий до звания ироничного взгляд, дескать, и так все знаешь, старик, и без лишней молвы, а если сильно хочется послушать как кто-то мелит языком, то иди-ка Джеймс в тооот дальний правый угол, я, возможно, позже подтянусь и прочее в таком же духе, дополнительно приправленное крепкими выражениями. – Какое непочтительное поведение, расстраиваешь-расстраиваешь старца, – уж слишком тяжко вздохнув, Фегус перестал виснуть на худощавых плечах Грея. Ссутулившись, он положил руки на колени, рассеяно рассматривая иных посетителей. – Твоя природная наглость никуда не девается с годами, ага… – слышалось, как об пепельницу малец затушил окурок, поднял принесенную ему рюмку с дорогим коньяком. Наверняка сейчас крутил её в руке, любуясь переливами цвета этого напитка в янтарном свете ярких ламп казино. Нет, так не сойдет… – Передашь Белому Господину от меня пламенный привет, – дождавшись пока парень залпом осушит рюмку, Фегус резко стянул со своей головы любимую зеленую повязку и быстро натянул её на Грея. – Только с возвратом! Она мне дорога как память! – посредник в передачи всяких там приветов от захудалого контрабандиста царским особам выглядел сейчас донельзя забавно: с налезшим на глаза своеобразным головным убором, растрепанными волосами и сдержанно-недовольным выражением на мордахе. - Пойдем, хиппи, к народу, так сказать, - воспользовавшись замешательством своего юного оппонента, Джеймс Стаут, бывший инквизитор, теперешний владелец казино, контрабандист и многое другое в одном лице, подхватил лаборанта под локоть и повел в среду сказок и сплетен.

Greyback: Сизый дым на конце табачной палочки извивался, пританцовывал, норовя на своём пути к потолку цапнуть глаза. Щекочущий аромат и появившееся ощущение горечи вызывали неизменное желание ополоснуть глотку ещё раз и ещё. - Хэй, Квает, а ну кончай портить легкие этой гадостью! Уж не хочешь ли ты быть первым оборотнем, сдохшим от рака легких, да еще и в столь нежном возрасте? Я не позволю, чтобы такую подачку исследовательскому отделу кидал именно ты, так что оставь исполнение всяких глупостей старине Стауту Гипотетическая жертва рака легких осталась весьма к наставлениям равнодушна. Лишь, повернувшись на ничтожное количество градусов вбок, Грей обозначил свой ответ вяло поднятой вверх рукой – да, учитель мой, я слышу и внимаю тебе. Его патрон вот ведь зоркий то какой, пускай и истощенный работой, пускай и пьяный. Гордиться таким начальником надобно, только желательно втихомолку и где-то в глубине души, а то Язва, он ведь, м, язвит, гад. Впрочем, атоническим размышлениям о гордости было не приписано стать в этот вечер завершенными и под действием невиданной иным смертным усталости и алкоголя озвученными вслух (на всякие там "желательно" изможденное сознание, откровенно говоря, нагло наплевало). Помехи, такие не смертельные, тем не менее, отвлекающие внимания, представляли собой, как ни удивительно, Фегуса с его сугубо старческим ворчанием и выяснением результатов дел давно минувших дней. Грей стоически держал язык за зубами, давая знать своё мнение исключительно посредством мимики. Однако недолго длилась пантомима. – Передашь Белому Господину от меня пламенный привет Последующий после вычурных слов очередной выпад старого коварного пса Кваетуса в шок не поверг, но растормошить, да, растормошил. Спасибо на том, что хоть коньяк залпом выпить дал. Невеликое было бы дело снова поперхнуться. – Не, ну что за беспредел, - попробовал возмутиться парень, приподняв, насильно натянутую ему на голову, зеленую тряпицу: ко всему прочему безобразию данной ситуации, налезла на глаза, неудобства лишние доставляла (вот же они - последствия неудачной попытки увернуться!). – По поводу возврата, это, пожалуйста, уже не ко мне…*Hell No, We Won’t Go! « – Доктор, меня игнорируют! – Следующий!» – Здравия желаю! – ещё на подходе к дивной компании оборотней, поздоровался Кваетус, принявшись затем выискивать глазами отошедшего бармена. Предметы перед глазами медленно кружились вместе со снующими разноцветными пятнами. Глаза закрывались и открывались чаще обычного. Но высмотрел, даже рукой успел помахать. – Да, парень, коньяку мне! – от ранее выпитого согласные в его речи забавно акцентировались, став звонче. На том его и усадили. – Мгм, - он выровнялся и рассеяно оглядел присутствующих, в первую очередь, отметив наличие в их малом комьюнити опиатов. – Лааайз, как я рад тебя созерцать, - протянул он Белому Офицеру, который оказался ближе. – Развлекается, или так себе? – он бросил взгляд на объект внимания Цезия и пожал плечами. – Эти двое на брудершафт ещё не пили? – Грей кивнул головой в сторону Антракса и, судя по отрывкам из разговора, инквизитора. – А то зудят, как комарами покушенные, – немного тише добавил он, улыбнувшись и приподняв брови. – Лили, а меня нарисуешь? – с наивностью в голосе, приметив одну из, лежавших на стойке, салфеток, потянувшись, едва не распростершись на прохладном покрытии, взял её аккуратно за края, вернул телу прежнее сидячее положение, осмотрел находку, опосля начал свертывать. Медленно, не торопясь. *Ничерта мы не уйдём! – один из лозунгов хиппи 60-х двадцатого столетия. п.с. Кваетус - сын Наадира и частенько бывает в Исхейме, так что, господа - опиаты, в вашем знакомстве не удивляйтесь :)

Lou: Вокруг все говорили о чем-то очень умном и серьезном, я понимала ровно половину. Когда на середине разговора я решила, что "да ну их, умников этих", я совсем потеряла нить разговора и не понимала теперь ровным счетом ничего. Когда я совсем заскучала, а от количества выпитого спиртного и выкуренных практически подряд сигарет уже немного кружилась голова, я начала подумывать, что пора домой. Через пару минут я, кажется, благополучно распрощалась с подобными мыслями, потому что на ногах я сейчас, если бы встала со своего места, держалась бы не очень уверенно, хотя со стороны могло бы показаться, что на своих двух я держусь крепче, чем можно себе представить. Спешу заверить, это было бы совсем не так. Боюсь, до выхода из Рокировки я дошагала бы по очень витиеватому маршруту, попутно собрав по всему залу много новых знакомых. Пока я размышляла, стоит ли покидать казино, благо способность здраво мыслить и внятно говорить у меня сохранялась в любой стадии опьянения, на салфетке с изображением Олафа медленно, но верно, оказалось еще пять лимонов, расположенных вокруг мужчины. Кажется, он еще очень долго будет ассоциироваться у меня именно с этим фруктом. Своей "водкой с лимоном" он обрек себя на изображение в лимонном обществе и думала я при его виде только о цитрусовых. – Лили, а меня нарисуешь? Я как-то пропустила момент, когда в нашем полку прибавилось бойцов. Лицо показалось знакомым, но имени я, хоть убей, не помнила. Память на имена у меня всегда была из ряда вон отвратительной, я могла запомнить лицо, увидев кого-то только один раз, с этим проблем не было. Но вспомнить и привязать к этому лицу какое-либо имя у меня не получалось. Если только наугад, но тогда не ручаюсь за правильность. - Горишь желанием быть увековеченным на салфетке? - я криво улыбнулась, и шутливо подмигнула новому собеседнику. Подчеркнутая вежливость, которая имела место быть часа полтора-два назад, уступила свободному и раскованному общению, мне было в общем-то почти все равно, знаю я, как кого зовут или нет. А мой оппонент тем временем добыл одну из тех салфеток, которые удостоились чести быть моим холстом сегодняшней ночью. Надо сказать, дотягиваясь до салфетки, юноша распластался по стойке, что его ни капли не смутило, а затем, вернувшись в нормальное положение с видом эксперта стал изучать мое творчество. Опять-таки, момент, когда он начал сворачивать салфетку, прошел мимо меня, я увидела уже середину процесса. - И что теперь? - поинтересовалась я, вертя между пальцами колпачок от маркера. - Повесишь дома на стенку в рамочку? Я раньше не замечала, как странно действует на меня алкоголь. Или он раньше действовал как-то иначе? В любом случае, я застала себя за терзанием очередной салфетки, которая совершенно случайным образом оказалась передо мной. С салфетки на меня не в пример трезвым взглядом смотрел этот самый юноша, сидевший возле меня и так старательно сворачивающий мое творчество. Надо будет обязательно его спросить, как его зовут. Только вот чуть позже.

Фегус: Джеймс сиял как отполированный до блеска медный таз на солцне, довольный и до неприличного живой. Теней на лице, делающих его более заостренным и морщинистым, после того как его любимая зеленая повязка перекочевала на голову Кваетуса, поубавилось, и Фегус разом стал казаться менее дряхлым и более представительным. – Нашего полку прибыло, - усадив Грея, ознаменовал он к тому же свое возращение. – Прошу новоприбывшего любить и жаловать, только не домогаться! - бегло пробежав по всем присутствующим озорным взглядом, Джеймс пару раз переступил с пяток на носки, краем глаза заметив своё немного искаженное отражение в зеркале за барной стойкой. Поправив пиджак и спохватившись отсутствию своих темных очков, он нашел последние лежащими непосредственно на стойке за Лайзом. Предварительно извинившись, он немного потеснил парня, но когда одна из любимых вещиц оказалась на голове, наверное, компенсируя отсутствие повязки, оставил молодежь на время в покое. - Как кому? Одержимым. Их порядок - это наш хаос. Это кровь, трупы, паника и страх. Они - животные в большей степени, чем мы или обычные люди. Ведь сейчас кто главный? Мы, не они. А их отслеживают, метят, как в далеком прошлом метили редкие или опасные виды ученые-натуралисты. Смотрел я недавно фильм 90х годов прошлого века про снежных барсов. У нас сейчас та же система: словить, маячек под шкуру и гуляй. А мы тем временем тебя будем пилинговать. Тебе бы такое отношение понравилось? Нет. Но это необходимо! - А к чему тогда вообще такой геморрой, а? Не желаете проблем - устраните всех одержимых, делов-то! Если мало опыта, то наши бесшерстные "предки" могут подсказать немало ценных приемов - уж в их-то истории примеров удачных и не очень геноцидов более чем хватает. Даже, заметь, за то недолгое время, пока существовали мы - Однако вы, товарищи, в раздрае, - вынеся свой вердикт из отрывков разговора, услышанных мельком, когда он любовался своим зазеркальным двойником, Джеймс запрыгнул на очередной высокий стул, на сей раз со стороны разящего алкоголем и усталостью Антракса. – Физиология одержимых – это, пожалуй, их наказание. Но, они такие же двоякие существа, как и мы, истинные. Братцы Старк, с их, как мне известно, неприязнью к одержимым, могли бы, возможно не в самом начале своего восхода на трон, а лет так через десять после этого знаменательного события, на основе буйства некоторых из наших "младшеньких", объявить всех представителей одержимой братии врагами номер один, да начать массовое уничтожение оных. За неимением отсутствия тогда казематов Инквизиции, с которыми, между прочим, знакомы не только провинившиеся одержимые, и я говорю за это спасибо, - людские концлагеря в помощь и дым крематориев поднялся бы снова в атмосферу. Можете меня воспринимать буквально, да только, и на то общее благо, у наших монархов хватает здравого смысла перед неприязнью, - он потер переносицу, а когда в любимой манере опустил руки на колени, приняв вид небрежности, на лице его не было улыбок и смешливых прищуров, выражение было предельно спокойным, веки слегка опущенными. – А вот у многих криминаториев, не хватает. Да и другие отделы Инквизиции этим грешат. Не в обиду, Олаф, ибо речь идет не о ком-то конкретном, - господин Стаут состроил на мордахе невинность, не уступающую той, которую Кваетус в тот же момент демонстрировал Белой Пешке, а погасшее на время сияние того самого отполированного медного таза начало возвращаться. – А по поводу, собственно, убийства. Раз это не проделки английской разведки, да и любой другой, то есть вероятность, что попросту некто оказался не в то время, не в том месте. Знавал я некоего Федора Даниловича, так вот он частенько являлся действующим лицом в подобных курьезных ситуациях. Эх, впрочем, чего я затрагиваю очевидное. Дэвид, текилу мне!

Olaf: Олаф отмахнулся от Атракса, едва не заехав ему при этом по носу, благо вовремя покачнулся назад и аварии удалось избежать. Ну что за бред? Какая утопия! Просто во всем виноваты Одержимые, движимые жаждой мести и недовольством на существующий режим правления. Все как всегда, все как у всех. Нормы социума распространяются даже на самых совершенных обитателей этой планеты. Недалеко галдела молодежь, не особо вникавшая в разговор двух стариков. В общем, и сам Инквизитор не сильно интересовался их общением, считая Акселя намного более занимательным собеседником. Он так забавно спорит, так старается переубедить его, Инквизитора до мозга костей... Берси и не подумал, что сам в схожей ситуации занимает похожую на Антраксову позицию - спорить ради спора, противоречить, чтобы завести и задеть, может даже оскорбить. Лишь бы было весело, лишь бы не мучила скука. К ним внезапно присоединился и сам хозяин заведения. Фегус был весел, уверен и излучал веселье и позитив на всех уровнях. Милый парень... очень старый оборотень. Когда сам Алекс только пришел к опиатам, Стаута уже знали. Наверное, он ровесник Акселя и нахтшаттен. Наверное поэтому, устав от погонь и суеты, изображает некую пародию на американских держателей казино из дешевых боевиков начала прошлого столетия. Эдакий покровитель преступности и мафии, ганкстер в отставке, все еще по-тихому проворачивающий делишки, радушный и эффектный. Не хватает только тупой блондинки под ручку. Хотя роль этой блондинки может с блеском исполнить любой присутствующий - не зря его ценили в Инквизиции, не зря... Он очень много знает, но мало говорит. Эта черта никогда не нравилась Олафу в собеседниках. - Почему сразу английской? - вскинул бровь инквизитор. - Может это БУРС буянит, может Китай затевает коммунистическую подлянку? И я все еще считаю, что рыть чужое грязное больше, пока свое воняет - это признак дурного тона и аналогичного же вкуса! Фегус, ты отлично знаешь, что я никогда не числился ни в одном отделе Инквизиции - Гарротта сразу же взяла меня в оборот. Это уже было сказано не без гордости. Даже с нескрываемым самодовольством. И все тот же несколько снисходительный, покровителсьтвенный тон и немного смятая, расплывшаяся на нетрезвом лице ухмылка. - Я и шага не сделаю без приказа, тебе ли не знать, даже не чихну. А то, что одержимые - наше проклятие, это да, это ты прав, - Берси неправильно понял смысл фразы Стаута и уцепился в нее бульдожьей хваткой. Он встал, вытянулся в свой немалый рост и в мгновение ока стал серым псом, предватительно оглядевшись и спрятавшись за стойкой. На покачивающихся лапах обежал казино, затем вернулся к барной стойке и, опять спрятавшись, вернулся в человеческое обличье. Это даже как-то протрезвило Инквизитора, ушел серый дымок из глаз,а из головы мерзкая сосущая силы тяжесть. Александр вышел к аудитории завязывая галстук. - Вот, а одержимые так не могут! У каждого гения есть брат-безумец, которого нужно контролировать, следить и не давать шкодить. А чей это был одержимый - английский или китайский - не суть важно. Пусть его даже зовут Федор! Это тоже не важно, Фегус! Следить! Не внятно, но главное, что сам Берси понял, что хотел этим сказать.

Anthrax: - Джееееймс, - вальяжно протянул серый, на мгновение отклонившись подальше от Олафа, что, кстати, немало поспособствовало сохранению в целости и сохранности его физиономии. Почему-то ему показалось... нет, не так, почему-то он сразу уверился в том, что старый приятель поддержит его супротив этого инквизиторского выскочки. Стаут ведь тоже был старше, умнее и достаточно хитер, чтобы быть везде своим и в то же время не принадлежать никому. Не то что эти, молодежь. Впрочем, кроме имени хозяина затуманенный мозг не смог придумать ничего путного, и, облагодетельствовав его долгим мало что выражающим взглядом, Антракс повернулся обратно к своему оппоненту. - Гаррота! - фыркнул он в ответ, без интереса наблюдая за демонстрацией "сверхспособностей" Олафом и отмечая про себя, что тогда, в промороженном к чертовой матери еловом лесу, в котором один одержимый жрал его соратников, даже не давясь, и этот самодовольный волкодавище поджал бы хвост и забился под комель - или был бы точно так же съеден. "Ни шагу не сделаю без приказа", хе. До приказа ли будет, когда над тобой раскроются полуметровые челюсти голодной и неизъяснимо злобной твари? - Какая премилая позиция все же - не думать! Вилять хвостом, получая подачку, а потом лаять в строго ограниченный сектор пространства! А если твоя Гаррота прикажет тебе прыгнуть из окна ее милого жилища? Или за малейшую провинность, возможно, даже не тобой совершенную, растянет тебя, как баранью тушку, на операционном столе где-нибудь у нас, на подземных ярусах? Я не одного такого бравого инквизтора повидал мимоходом по дороге в свою лабораторию, и почему-то под светом бестеневой лампы они как-то теряли гонор... И ведь поводы-то были сплошь пустячные. Как твоя самонадеянная трансформация сейчас, к примеру. На публике. С высокой вероятностью подставить этим Стаута. Да еще и без особых на то оснований. А из тех бравых молодцев-истинных вышел живым и вроде даже здоровым всего-то один - и у того, видать, последние мозги вырезали, если они и были. По крайней мере, образцы его серого вещества у меня в базе до сих пор имеются. Надо заметить, те, кто достаточно долго входит в близкий круг Черной, достаточно быстро теряют миелинизацию нервных волокон - уж не разжижает ли она вам мозги, чтобы вы лучше слушались?

Лайз: Лайз недовольно скосил глаза на опустевший бокал с коктейлем. Ну вот. А все так хорошо начиналось… Он сам не заметил, как потерял из вида свою мнимую собеседницу, которая, собственно, до этого звания и не дошла, зато вокруг появилось много новых личностей. Отчасти, некоторые лица были ему даже знакомы, что не могло не радовать. Первым в глаза бросился ни кто иной, как сам Кваетус Грей. -И вам того же, и вас так же, - произнес он, кивнув сему знакомому телу, наблюдая за активной деятельностью, которую тут же развел Грей, вертясь во все стороны и одаривая всех присутствующих короткими репликами. Лайз невольно покосился в сторону Лили, которая должна была нарисовать вышеупомянутого Грея, краем глаза оценил масштаб портрета и похвально хохотнул, но промолчал. Девушка, именуемая Лили была ему чем-то знакома, но желания копаться в памяти на предмет этого миловидного лица не было. Лайсерг достал сигарету и задумчиво закурил, тупым взглядом оглядывая всех присутствующих. Странно, но должного эффекта от пребывания в баре не было абсолютно никакого. Казалось бы, имел место быть даже некий эффект наоборот, ибо Цезий начал чувствовать себя еще более зажатым и отстраненным от мирской деятельности. До него долетали обрывки фраз Фегуса, Олафа и прочих-прочих, и в этих отрывках он слышал то, от чего думал избавиться хотя бы здесь. Гаротта, одержимые, инквизиция, БУРС… Г-спди, как же мне все это осточертело, а… Он усмехнулся собственным мыслям и покосился в сторону барной стойки. Пойти, что ли, замутить собственную философскую беседу с каким-нибудь несчастным барменом… Ну а что, это же обычно для них дело – выслушивать бред пьяных и не очень посетителей. Действительно же, для некоторых барменов пора было вводить отдельную плату за этот тяжкий труд. Но, впрочем, поблагодарим же всевышнего за то, что Цезий все же не стал следовать этой мысли, а пододвинулся ближе к бравой компании и попытался прислушаться. Из разговора он вынес то, что лучше бы он не прислушивался. Физиология одержимых… Ну вы, ребята, даете. Нет уж, на подобные разговоры в подобной обстановке он был просто не способен, поэтому решил скромно промолчать и сойти за умного. Подозвав пробегавшего рядом, видимо, официанта, Лайз попросил повторить свой заказ, а сам благоговейно углубился в мысли. Какой же ты, к черту Офицер? Ребенок, мальчишка… Ты в компанию то можешь удачно влиться только с тупыми шутками или тотальным разгромом казино, как в прошлый раз. В общем, самобичевание процветало и здравствовало, а Лайсерг решил остаться в столь редкой для него позиции Наблюдателя, мысленно разделив сложившуюся компанию на 2 лагеря: Лагерь Фегуса, где обсуждались мировые проблемы, и Лагерь Кваетуса, состоящий из него и девушки-художницы-на-салфетках. Заостряя внимание то на одной, то на другой стороне, он на время успокоился, медленно мучая сигарету.

Фегус: Текила подоспела со стеклянным блюдцем, на котором гармонично расположились щепотка соли и четверть от нарезанного кольца лайма. Да и скорость доставки была таковой, что не будь Фегус самим собой, а, к примеру, одним из среднестатистических посетителей, чьё умение подмечать детали по природе своей явно далеко от совершенства, так ещё и затуманено приличной долей влитого внутрь себя спиртного, то он бы решил, что заказ внезапно материализовался прямо-таки из воздуха, по велению сердца и сознания. Когда мысли в совокупности с осознанным желанием становятся осязаемыми, и почему бы тогда не решить, что Создатель является самим тобой, никем иным? Можно и решить. А потом полезть на крышу, тыча пальцем в небо, уверяя себя, что, всё теми же мыслями ковыряя его, сможешь выковырять дырку, из которой повалит снег. - Моя завышенная подозрительность к англичанам – это дань ирландским корням! – на серьёзный манер сдвинув брови, Джеймс утвердительно кивнул головой, на все две сотни процентов соглашаясь с негодованием Олафа, что свинья, подложенная так некстати в колыбель оборотней, могла принадлежать кому угодно. И если данное животное вдруг окажется маленьким, проворным, с жесткой шерстью черного окраса и травоядным, то тогда уж вьетнамцам несдобровать! – Ох, Марго падка переманивать к себе опиатов, есть такое дело, - подкрепив слова про Черную Вдову Клико своим фирменным лающим смехом и лукавым зеленоглазым взглядом, Фегус насыпал в углубление большого пальца правой руки соль и, прищурив один глаз, выдавил на неё каплю сока лайма. - Я и шага не сделаю без приказа, тебе ли не знать, даже не чихну. А то, что одержимые - наше проклятие, это да, это ты прав - Конечно проклятье! Благо, что хоть венерологические заболевания не разносят, как вампиры по соображениям Стивена Кинга, – быстро слизав языком приготовленную смесь гранул соли и сока, он залпом выпил содержимое узкого высокого стакана caballito. Кислый зеленый цитрусовый был отправлен завершать исполнение ритуала распития текилы. Надо сказать, одного из многих. И в то время как господин Фегус забавно морщился, тщательно перемалывая лайм своими желтоватыми зубами, свет плавно сменился с яркого янтарного ламп накалывания на разноцветный - едкий неоновых, и в такой удачный момент свершил свой экскурс средь предметов интерьера первого этажа волкодав, коим стал на время Олаф. А потом время решило сыграть с Джеймсом Стаутом, напомнив ему, что возраст хоть и почтительный, но это не повод давать секундам право незаметно проходить мимо тебя. Чутьё, оно ведь должно было остаться. Ответ слыл общим для обоих. - Следить за братом и врагом в эти то трудные времена нам надобно, им ведь нет конца! И, однако, придет к нам спасенье, облачившись человеком, с возможностью монстром в ночи становиться, не теряя ясности рассудка, с намерениями праведными, собственной верой, а также тягой истину приблизить к нам как можно ближе... Время сказок, мне продолжить? - широкую улыбку можно было бы назвать пьяной, да только неохотно в ней таился фарс.



полная версия страницы